Книга Южная пустошь – 7, страница 58 – Алёна Цветкова

Я вздохнула. И как Гирему всегда удается это странное волшебство: так точно угадывать мои мысли и чувства? У него нет никакой магии, я в этом уверена. Он всего лишь носит в себе наследие Богини Аддии — кровь, которая отдала силу нашей дочери Хурре.

— Знаешь, — мой язык был быстрее разума, — я так часто вспоминаю свою жизнь в Нижнем городе… И мне кажется, это было самое счастливое время.

— И я, — кивнул он. — Только мне не кажется, я уверен, что это было самое счастливое время в моей жизни. Тогда со мной рядом была женщина, которую я любил и люблю до сих пор. — Я дернулась от его признания, опасаясь, что за признанием последует еще одна попытка повернуть время вспять. Но Гирем снова удивил меня, — не бойся, Ель. Я знаю, что пока сердце пылает любовь к одному человеку, все остальные чувства становятся противны, как разбавленное жадным трактирщиком пиво: только и можно, что утолить жажду, кривясь от отвращения.

Не прошло и двух десятков лет… Мысленно хмыкнула я. Поудобнее устраиваясь в дружеских объятиях Гирема. Мне всегда было уютно рядом с ним. И беды казались не такими большими, и проблемы не такими серьезными. И, вообще:

— Мне жаль, что у нас в итоге ничего не получилось.

— И мне, — отозвался Гирем. — Но я рад, что ты встретила мужчину, которого полюбила. Олира сказала, что Агор достоин твоей любви… Знаешь, эта старая карга, которая прячется внутри девочки, уважает тебя и считает единственной равной, среди целого мира трусливых глупцов. — Он фыркнул, — Агор, кстати, в ее представлении идет сразу после тебя.

— Ты узнавал у Олиры про Агора? — удивилась я.

— Нет, — ехидно усмехнулся Гирем, — мне так понравилось вести беседу с высокомерной старой каргой, которая смотрит на меня как на жирного, откормленного трактирного таракана: со страхом, что он залезет к ней в тарелку, и нежеланием портить аппетит, размазав его кишки по столу.

— Ну, ты и… — я рассмеялась… У меня под ухом билось его сердце, ровно и спокойно. Мне было тепло и впервые за много дней спокойно, несмотря ни на что. Я знала, что со всем справлюсь. Ведь Гирем был абсолютно уверен в этом и делился своей уверенностью со мной.

— Ага, — хохотнул он. И внезапно посерьезнел, возвращаясь к тому, с чего начал, — хорошо, что ты отправила детей, хотя я бы выбрал им другого сопровождающего. Но если старая карга узнает… Я боюсь она прикажет посадить Анни и Катрилу за решетку…

— Мы продумали этот момент. Завтра утром мы объявим, что дети подхватили почесуху. Но между собой неосторожно обмолвимся, как бы вы не принесли из Южной пустоши Красную Пагубу…

— Хитро, — хмыкнул Гирем. — должно сработать.

— Уверена, — кивнул я, — сработает. Рабыни «случайно» услышат наш разговор и донесут куда нужно. И никто не станет возмущаться, что дети останутся под присмотром матерей, а Анни и Катрила перестанут появляться на людях, чтобы не разносить заразу…

Около тридцати лет назад, на границе с Южной пустошью случился сильный мор. Болезнь пришла оттуда, с заброшенных земель. Сначала она маскировалась под обычную почесуху, которой болеют все дети. Ее и лечат-то не всегда, сама проходит. Главное не чесать круглые, сухие, шершавые пятна, которые появляются по всему телу и жутко зудят. Если чесаться, то почесуха тоже проходит, просто длится немного дольше.