Книга Навязанная, беременная, моя!, страница 30 – Алиса Ганова

Роберт, отслеживая их общение, на миг позабыл о питье. Его сосед, уже немолодой, лысеющий ландграф Вормудт, что-то сказал. После чего Роберт крепче сомкнул пальцами кубок, бросил на меня брезгливый взгляд и, запрокинув голову, опустошил его до дна.

– Вижу, мой друг ошеломлён вашим приездом, – заговорил со мной один из ландграфов, рыжий, грузный мужчина с бычьей шеей, украшенной тяжёлой цепью с массивной подвеской.

– Думаете? – недоверчиво усмехнулась я, молясь, чтобы неприязнь Роберта ко мне не стала главной темой для сплетен.

– Уверен.

Маргот и отец тем временем продолжали переговариваться, пока король не захохотал и не подметил громко:

– Роберт с княжны глаз не сводит.

Дамы, что стояли у стен и обмахивались веерами, притихли, ловя каждое слово короля. В зале сразу стало тише, даже ветер стал слышен.

– Так и есть, Сиятельный, – губы Роберта скривились в усмешке. – Впечатлён.

– Князь и его свита задержатся в Тринаре, так что успеешь насладишься общением.

– Надеюсь на это, – кивнул Роберт, игнорируя меня, будто я была пустым местом или говорили не обо мне.

За столом снова потекли мужские разговоры. Слуги подавали новые блюда, ви́на. Я сидела, натянуто улыбалась и, понемногу отпивая из кубка, молилась, чтобы «обед» скорее завершился. Гости давно захмелели, начали петь старинные баллады, которые перемежались пошлыми шутками ландграфа Вормудта, не предназначенными для девичьих ушей.

Я была здесь лишней, хотела уйти. Уже казалось, что вот-вот подвернётся возможность сослаться на усталость и улизнуть, но ошиблась. Марготу надоело есть, пить, сидеть. Он пожелал размяться.

Встал из-за стола, скинул плащ с плеч и, покачиваясь, протянул мне лапищу.

– Княжна! – Язык уже плохо слушался его. – Приглашаю… На танец.

С ужасом представила, как он рухнет на меня, однако интересы Шаеля превыше всего. Покорно приняла королевскую руку и поднялась…

Зазвучала незатейливая мелодия. Марготу она не понравилась.

– Живее! – рыкнул он музыкантам.

Сразу же зазвучал весёлый мотив. Размашисто всплеснув ручищами, Маргот бросился в пляс.

Танцевал он неуклюже, зато от души, норовя облапить меня потными ладонями. Хорошо, что я гибкая, юркая, ловко уворачивалась от загребущих рук, иначе бы умерла от стыда на месте, ведь за нами следил весь тринарский двор!

Я кружилась волчком. А когда танец закончился, Маргот, улучив момент, обхватил ладонями моё лицо, наклонился и, обдавая винным ароматом, прошептал:

– Жаль, княжна, что я женат! Но танцевать нам никто не запретит. Так? – подмигнул. – Полоньезу?

Под предлогом шаельского модного танца, Маргот позволит себе больше вольностей, поэтому я взмолилась:

– Сиятельный, боюсь, мне не угнаться за вами!

К тому же камень Знающей хоть и помогал от тошноты, но от гхартов стали исходить такие запахи диких зверей, что скоро меня от тошноты ничего не спасёт. Да и от быстрого танца закружилась голова. Чтобы прийти в себя, несколько раз моргнула. Маргот принял это за кокетство, подобрел.

– Забыл, что ты нежный цветочек! – Потрепал меня за подбородок и, повернувшись к столу, за которым располагались гхарты, гневно бросил: – Позаботься о княжне!

Я возликовала. Никто другой не посмеет вести себя со мной столь же во́льно, как король. Однако же, когда обернулась и увидела стоящего за спиной хмурого Роберта, невольно отшатнулась.