Онлайн книга «Десять причин никогда не быть с тобой»
|
Сердце Маркуса будто сдавили тиски. Напрасно он решил продолжить терзать сестру: правда вполне могла подождать, когда утихнет случившееся горе. Внутри всё рвалось на куски, а в сознании воцарилась беспросветная чернота. От нахлынувших чувств его начало лихорадить, а зубы так сильно сжались, что казалось вот-вот начнут крошиться, не выдержав напора. Годами выстроенная цитадель самоконтроля трещала по швам. Мысли о предательстве матери (он не мог дать этому другого названия) рушили тот фундамент, на котором Маркус выстраивал всю свою жизнь. Пожалуй, единственное, что держало его ещё на плаву, это необходимость похоронить отца. Он положил тело посреди уже собранного костра, пока сестра возилась с последними приготовлениями. Саманта щедро полила дрова вином, затем набросала свежих цветов — кровавых пионов и белоснежных лилий, а потом они вместе надстроили навершие из сухого хвороста. — Не хочу смотреть, как будет плавится его лицо, — призналась сестра, и Маркус поддержал её желание. Корявые сухие ветки сплелись благодаря магии в почти цельное полотно, ставшее подобием крышки гроба. Сквозь крохотные отверстия можно было заметить лишь почерневшие одежды Семерика. Маркус стащил с себя плащ и бросил его сверху. Пока он нёс тело, ткань успела пропитаться кровью почти насквозь. — Я зажгу сама, — поднося факел, сказала Саманта, после чего опустилась на колени и с минуту застыла на месте. Её черты разгладились, отчего лицо стало совсем уж детским. Беззвучные слёзы стекали по щекам, и чуть подрагивали хрупкие плечи, однако ни всхлипа, ни вздоха так и не прозвучало в воцарившейся тишине подземелья. Только тихое шипение огня, глодающего намотанную просмолённую ткань. Глядя на сестру, мысли Маркуса невольно возвращались к матери. Саманта была невероятно на неё похожа. Тот же красиво очерченный овал лица, тонкие изогнутые, словно в вечном удивлении или негодовании брови, чуть вздёрнутый маленький нос и глаза, словно две крохотные луны. На секунду перед внутренним взором пробежало незваное видение: Укутанная в плащ девочка, беспокойно и постоянно оборачиваясь, бредёт по подземелью. Бегло осматривает какие-то каменные таблички, а затем сворачивает в самый тёмный угол и, наткнувшись на каменный гроб, встаёт на цыпочки — иначе не дотянуться — и пытается открыть крышку. Тяжелая плита не желает сдвигаться. Факел, оставленный на полу, едва трепещет и разбрасывает по стенам призрачные тени. Но девочку они не пугают, она настроена решительно. Наконец, камень ей поддаётся, с грохотом плита чуть сдвигается, открывая царящую внутри темноту. Девочка прыгает за факелом, и вот уже его свет борется со мраком. Однако, рассеяв тьму, он обнажает лишь пустоту… Пламя вспыхнуло, выпуская к потолку сноп похожих на светлячков искр. Сухие ветви затрещали: огонь быстро понесся по кострищу, чуть слышно шипя и посвистывая. Маркус нервно проморгался, сгоняя с себя остатки видения и набежавшую влагу. Костёр уже вовсю полыхал, и в нём замелькали знакомые всполохи: саламандры пришли отдать последние почести потомку Мэдэйлис. Пламя больше не хаотично плясало, искрясь и треща, а вздымалось огненными волнами, закручивалось в спирали, похожие на огненные цветы, и, добравшись почти до потолка, рассыпалось и таяло, оставляя после себя лишь тонкую дымку и нежный аромат пионов и лилий. |