Книга Оставь мне музыку!, страница 128 – Мира Ризман

— Делаем то, что должно, и будь, как будет!

И пока оркестранты удивлённо переглядывались, сам Кирэй наполнялся решимостью. Это должно было стать их лучшим выступлением. И стало. Кирэй был чрезвычайно доволен тем, что ему удалось отрешиться от глупых проблем и полностью раствориться в музыке. Мелочные интриги и будущее негодование музыкантов отошли даже не на второй, а на какой-то тысячный план. Важно было лишь то, что происходило здесь и сейчас. Каждая совершенная нота, каждый упоительный звук и каждая трепетная пауза. Уже после Лукас с искренним почтением пожал руку Кирэю. Напряжению и соперничеству просто не осталось места между ними. Словно всё перегорело, перемололось в той самой музыки, которая у них получилась. Оставалось только дождаться закономерного результата. Всего один номер.

Кирэй расслабленно и несколько отрешённо зашёл в зал, выбрав себе место вдали у самой стенки. Внутри ещё всё пело и замирало от эмоций и чувств. Смутно припоминая, кто должен выступать последним, Кирэй со свойственным ему равнодушием посмотрел на сцену. Увидев сморщенного старичка лет семидесяти, в руках которого оказался какой-то старинный народный музыкальный инструмент, он невольно усмехнулся. Кирэй всегда находил довольно занятной эту традицию, помимо двадцати известных музыкальных Домов допускать на Летний фестиваль одного любителя. Правда, за годы проведения желающих предстать перед строгим судом Императора находилось немного. Но история фестиваля знала несколько блестящих побед таких вот самородков. Приглядевшись, Кирэй, наконец, распознал инструмент. Гуцинь. Надо же, какая поразительная редкость! А стоило старику заиграть, как Кирэя буквально прошиб пот. Это было удивительно, красиво и завораживающе. А ещё самобытно и уникально. И Кирэю понадобилась лишь пара струящихся аккордов, чтобы понять — перед ним тайное оружие Сунийра. Кузен прекрасно был осведомлён о музыкальных вкусах и предпочтениях Императора и сейчас бил чётко в цель. Необычный, яркий любитель всегда выигрывал у любого даже гениального профессионала: такова Императорская справедливость. Впрочем, с ней трудно было поспорить. За профессионалом стоял Дом и омэйю, тогда как самоучка мог рассчитывать только на этот шанс.

— Ну что, нравится? — Раздалось насмешливо над ухом.

От неожиданности Кирэй чуть вздрогнул, после чего повернулся к нарушителю тишины в зале. Сунийр вольготно устроился в соседнем кресле. Его глаза блестели от самодовольства, которое он буквально излучал вокруг.

— Зачем?! — прошептал Кирэй, качая головой. Понимал ли Су, что натворил? Что украл у него заслуженную победу, и ради чего?! Наверняка, из-за девчонки!

— Я же пообещал, что всё решу! — хитро улыбнувшись, ответил Сунийр. — А ты, как всегда, поскупился на благодарности!

«За что?!» — хотел воскликнуть Кирэй, но сдержался. Кузен вряд ли поймёт, что он боялся потерять хорошего исполнителя и турне гораздо больше, чем какую-то девчонку. С тех пор как её отправили гарем, он даже ни разу о ней не вспоминал.

— А ты уверен, что помогал именно мне? — с сарказмом поинтересовался Кирэй. — Больше похоже, что тебя беспокоило скоропостижное замужество леди с прекрасной генетикой!

— Ну это было бы просто трагическое упущение! — пафосно объявил Су, закатывая глаза и пытаясь не рассмеяться. — Мой профессиональный долг вынудил меня не допустить такого варварского разбазаривания бесценных генов!