Книга Прощальный танец, страница 144 – Мира Ризман

Упав на колени, она радовалось только тому, что в коридоре не было света, а в пыточной камере, заполненной криками и стонами, никто, кроме Ариата, не мог слышать и уж тем более видеть её слабость. Переживать же о том, что подумает о ней супруг, она уже не могла. Лишь уповала на то, что совершенного хватит для того, чтобы не получить от него презрения. В конце концов, женщин Бэрлока никогда не учили убивать или истязать кого-либо.

Он молчал и терпеливо ждал. Когда позывы стали реже, Ариат склонился к ней и помог встать. Излучая надменное равнодушие, он проводил её до покоев, и, лишь остановившись перед дверьми, наконец, заговорил.

— Я приготовил вам награду за ваши труды. — Его голос прозвучал мягко и немного снисходительно.

Юфемия озадаченно поглядела на него, но вместо пояснений он толкнул дверь. Створка отлетела в сторону и с грохотом ударилась о стену. Грохот потревожил застывшую у порога фигуру. Юфемия напряглась, увидев в комнате незваного гостя, укутанного в тёмный походный плащ. Но стоило незнакомцу обернуться и сбросить себя капюшон, как сердце тут же бросилось вскачь.

— Матушка! — воскликнула Юфемия и бросилась к ней в объятья.

Рениса:

Второй день после свадьбы, пятнадцатый день после исчезновения короля Дамиана

Скромный солнечный луч, словно высунувшаяся из норки мышь, осторожно пробрался в комнату. Высветлив тонкой полосой крышку старинного комода, он замер в нерешительности. Любопытство и тяга к движению не давали ему покоя, и вот, немного осмелев, тот сбежал вниз к ворсистому ковру. Взбудораженные от его появления пылинки принялись суматошно танцевать. Возникшая кутерьма забавляла. Луч благостно млел, наблюдая за ними, а его свет ширился, постепенно заливая комнату, пока не добрался до массивной кровати. Скользнув по вороху простыней, он устремился к стене, попутно пробежав по мирно спящему лицу, после чего уткнулся в резную спинку. Встревоженные им ресницы затрепетали, сбрасывая с себя паутину сна. Ноздри втянули утренний прохладный воздух, в носу защекотало.

Рениса громко чихнула. Остатки сна мгновенно улетучились. Распахнув глаза, Рениса уставилась в незнакомый потолок. Секундное замешательство сменилось воспоминаниями о вчерашнем дне: недовольство матери, гадкие слова, брошенные в спину, раздражающая свадьба и, наконец, осознание простых истин. Ощутив лёгкое разочарование (всё же она смела надеяться получить от новоявленного супруга больше внимания), Рениса поднялась с кровати. Босые ноги утонули в мягкости ковра, а затем прошлёпали по прохладному деревянному паркету к большому окну. Рениса с возрастающим интересом принялась разглядывать пейзаж. Внизу расположился заснеженный ухоженный сад. Аккуратно подстриженные кусты, обрамлявшие просыпанную жёлтой каменной крошкой дорожку, гнулись под тяжестью снега. Лишь несколько алых листочков, сохранившихся на нижних ветках, всё ещё трепетали на ветру. Чуть вдали от кустов стройным рядком расположились гордо распушив голубую хвою карликовые ели, но стоило посмотреть вдаль, как взгляд упирался в лазурную гладь застывшего оледеневшего моря. Рениса поморщилась: вид за окном не сильно её вдохновил.

Она отвернулась и вновь принялась изучать выделенные ей покои. Ближайшая дверь вела, как и ожидалось, в просторную уборную, в центре которой красовалась похожая на огромную ракушку ванна. Пообещав устроить себе купание ближе к вечеру, Рениса направилась к следующей двери.