Книга Америссис, страница 32 – Виктория Рогозина

Елена нахмурилась. Из того, что ей рассказывали родные, никто не говорил о потребительском отношении к жизни. Да, жить хорошо хотели все, но и за «американской мечтой» никто не бежал. Ходили слухи о русской мечте — когда ничего не делаешь и получаешь за это деньги. Но насколько, Елена знала, деньги были не столько мерилом успеха, а банальным способом для выживания. Люди ходили по магазинам, покупали продукты по акции и это всего лишь обыденность. Сейчас такого уже не встретишь. Вернувшись к чтению, девушка глазами пробегала по строчкам, пытаясь уловить смысл.

«Молодость пришлась именно на те времена и это было худшее, никогда не ностальгировал. Я презирал культ потребления и потребительства, вошедший в моду цинизм, равнодушие, бездействие и безыдейность, а также тотальную безвкусицу. Мои уже бывшие друзья призывали уезжать из страны, боролись за телефоны последней модели, купленные в кредит, стремились праздно проводить время, вместо работы. Все эти понты не делали им чести. Менеджеры мнили себя «пупами Земли», а обычных трудяг, коими являются сейчас Нубы считали глупыми, ненавидя и высмеивая. В целом вся культура строилась на понтах. Офисный планктон стремился владеть дорогими вещами, кутили, считая именно это успехом. Взаимоуважение уже тогда было не в почете».

Девушка закатила глаза, пытаясь припомнить, а есть ли сейчас взаимоуважение? Желание обладать лучшей капсулой, такой как «Г.Е.Н.Е.З.И.С. 2.0», естественно — для лучшего погружения в виртуальный мир, для четкой передачи нервных импульсов — чем лучше эта передача, тем точнее действия в «Ф.А.Н.Т.О.М. е».

«Я жил среди тех, кто был вынужден постоянно работать. Заводы, оборонные предприятия…тяжелые выдались годы. Я приходил домой и после ночной смены продолжал творить. С семьей не сложилось — когда вокруг толпа меркантильных женщин, когда популярна бытовая проституция, с огромными претензиями и требованиями. Это не входило в мое понятие семье. Общество деградировало».

Дочитав эту страницу, Елена тяжело вздохнула и перелистнула несколько страниц. Быстро скользя взглядом по строчкам, она начала подозревать, что сейчас войдет Степан. Ей почему-то казалось, будто он знает о мире что-нибудь такое, чего не знают другие. Но он так и не появился, и Елена погрузилась в чтение.

«Очередной революции не произошло и не могло произойти. Общество слишком двойственно — те, кто готов вершить историю, и те равнодушные. Я ненавижу вторых: безыдейные и бездейственные, по принципу, моя хата с краю — ничего не знаю. Фокус, внимая с попсы постепенно сменился, сменилась в целом повестка дня — в этом и разница. Благодаря этому, услышали обычных работяг, они стали героями. На смену ушедших «звезд» никто не пришел, ниша оказалась свободна. Никто не занял пьедестал. На культурном поле появилось место для эволюции, той самой, которой я так долго ждал».

Елена перелистнула еще несколько страниц и взгляд задержался на очередном абзаце:

«Думающие люди, способные анализировать в исторической перспективе события и, если память вмещает что-то кроме десятиминутного ролика, должны понимать, что сегодня мы боремся за нашу цивилизацию, взаимоисключающую трансгуманистическое начало. Вся борьба сводится за ценности и те, кто победят установят установит новый порядок и будет зависеть будущее человечества, а это высокие ставки. Мы не имеем права проиграть свое будущее!