Книга Не буди лихо, страница 61 – Виктория Рогозина

«Но пока я могу двигаться, я буду работать,» — думал Виктор, стискивая зубы, чтобы не выдать свою слабость. Он оглянулся на товарищей, которые, как и он, продолжали ликвидацию последствий аварии. Они тоже знали, что их тела постепенно умирают, но никто из них не говорил об этом. Каждый из них осознавал, что делает это ради спасения жизней миллионов людей.

Виктор чувствовал, как ответственность давит на его плечи. Он понимал, что если они сейчас остановятся, если не смогут закончить работу, масштабы катастрофы увеличатся. Цезий, стронций, плутоний — эти радиоактивные элементы уже распространялись по территории, отравляя всё вокруг. Виктор думал о том, сколько людей в Припяти и окрестностях уже подверглись облучению, не зная об этом. Они жили своей жизнью, дышали заражённым воздухом, даже не подозревая, что их тела тоже начали разрушаться.

Но больше всего его мысли возвращались к Анне. Он хотел, чтобы она была в безопасности. Он хотел, чтобы её жизнь не оказалась такой же обречённой, как его. Это придавало ему сил — мысль о том, что он делает всё возможное, чтобы как можно скорее закончить здесь и присоединиться к ней.

Он знал, что времени у него немного, но каждая секунда, каждая минута его работы приближали момент, когда авария будет взята под контроль. Виктор стоял среди своих товарищей, глядя на них, и видел в их глазах ту же несломленную решимость. Они все шли до конца, несмотря на боль, страх и радиацию, которая медленно, но неотвратимо убивала их.

«Я не уйду, пока не будет сделано всё, что в моих силах,» — сказал себе Виктор, стискивая зубы.

Для ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС была создана правительственная комиссия под руководством заместителя председателя Совета министров СССР Бориса Евдокимовича Щербины. В состав комиссии вошли ведущие специалисты, включая известного химика-неорганика, академика Валерия Алексеевича Легасова, который, по сути, стал одним из ключевых фигур в борьбе с последствиями катастрофы.

Легасов, который первоначально должен был пробыть на месте аварии всего две недели, проработал там целых четыре месяца. Он стал тем человеком, кто предложил ряд мер, позволивших предотвратить дальнейший разогрев остатков реактора и сократить выброс радиоактивных веществ в атмосферу. Именно он рассчитал и разработал состав смеси, включавший боросодержащие вещества, свинец и доломиты, которую сбрасывали с вертолётов на разрушенный реактор. Эти вещества должны были уменьшить температуру внутри реактора, поглощать нейтроны и предотвращать новое критическое состояние.

Когда датчики, установленные возле реактора, показали, что ядерная реакция продолжалась, это вызвало огромную тревогу. Оставалась вероятность второго, ещё более разрушительного взрыва. Легасов, немедля, сам выехал на бронетранспортёре прямо к реактору. Он определил, что показания датчиков нейтронов были недостоверны: они реагировали не на продолжающуюся ядерную реакцию, а на мощное гамма-излучение. Это открытие стало переломным моментом. Проводя детальный анализ соотношения изотопов йода, Легасов доказал, что реакция остановилась — катастрофа не грозила выйти за пределы зоны, но последствия уже были чудовищными.

Параллельно с его работой, на месте аварии разворачивалась не менее героическая операция с участием авиации. Генерал-майор авиации Николай Тимофеевич Антошкин взял на себя руководство действиями по сбросу смеси с вертолётов. Двадцать седьмого апреля вертолёты начали беспрерывные вылеты — пилоты совершали вылазки в невероятно опасных условиях. Сильнейшее радиоактивное излучение исходило прямо из разрушенного реактора, но несмотря на это, вертолётчики снова и снова подлетали к станции.