Книга Хозяин моей жизни, страница 80 – Виктория Рогозина

— Это невероятно… — прошептала она, едва сдерживая восторг. Ей даже было неважно, на какую постановку они пришли. Важным было само событие, само присутствие здесь, в этом волшебном мире, рядом с Феликсом. Он заметил, как её пальцы немного сжались вокруг его руки, и это прикосновение придало ему особую радость.

Когда занавес поднялся и начался первый акт, Ада сразу погрузилась в действие, забыв обо всём на свете. Она сидела, слегка наклонившись вперёд, следя за каждым движением актёров, за каждой интонацией. Музыка, драматические диалоги, световые эффекты — всё это слилось в единое волшебное полотно, которое захватывало её внимание полностью. Феликс, время от времени бросая взгляд на неё, видел, как глаза девушки блестят от эмоций, как она с головой погружается в это магическое действие.

Когда закончился первый акт и зажегся свет, Ада повернулась к Феликсу, её лицо светилось от счастья.

— Это так удивительно, — её голос был полон восторга, и она слегка прикоснулась к его руке, как будто нуждалась в подтверждении того, что это всё реально. — Я даже не могла представить, что театр может быть таким… живым. Каждая сцена, каждая эмоция — это как магия. Спасибо тебе за это, — её глаза блестели, как две звезды.

Феликс, чувствуя тепло её слов, улыбнулся и мягко погладил девушку по руке.

— Рад, что тебе нравится, юная леди, — ответил он, его голос был тихим, но полным искреннего удовольствия. — Я думал, что тебе будет интересно. Ты говорила, что никогда не была в театре и я решил это исправить.

— Интересно? Это потрясающе! — воскликнула Ада, её голос был наполнен детской радостью. — Я даже не могу выразить, как я счастлива сейчас.

Но когда прозвенел звонок, возвещающий о скором продолжении спектакля, Феликс сжал её руку чуть крепче, давая понять, что пора возвращаться на свои места. Они снова заняли свои места на бельэтаже, и свет в зале постепенно погас, погружая всё вокруг в таинственную полутьму.

Второй акт начался, и Ада вновь оказалась под властью сцены. Она сидела тихо, не шевелясь, завороженная происходящим перед её глазами. Феликс, сидя рядом, чувствовал, как её дыхание стало более ровным, но не менее глубоким, как её напряжение сменилось полной погружённостью в искусство. Для него было важно, чтобы она наслаждалась каждым моментом, и видя её такой, он сам чувствовал невероятное удовлетворение.

Они досматривали постановку, полностью погруженные в магию театра. Каждое движение актёров, каждый звук оркестра создавали особую атмосферу, в которой они оба нашли что-то своё, что-то, что делало этот вечер особенным и запоминающимся.

Когда спектакль подошел к концу, и занавес опустился под гром аплодисментов, Ада и Феликс неспешно покинули театр. Они шли бок о бок, её рука всё ещё была вложена в его, а в воздухе витала приятная послевкусия от увиденного. Вечерний город был полон огней, и их машина плавно скользила по тихим московским улицам, возвращая их в особняк.

Внутри автомобиля царила расслабляющая тишина, и Ада, глядя в окно на мелькающие огни, наконец решилась заговорить о том, что держала в себе со вчерашнего дня. Она слегка повернулась к мужчине и, не решаясь на прямой взгляд, мягко спросила:

— Феликс, можно я попрошу кое-что?

Он обратил на неё внимание, уловив нотку робости в её голосе.