Книга Черные лабиринты. Книга 4, страница 87 – Эмили Ли

– Когда выберемся отсюда, я привяжу тебя к кровати и не выпущу, – зло пообещала ему Меари, сердясь на него за то, что не предупредил, что Джихо смотрит.

– Никогда ещё не получал столь волнующей угрозы, – коварно блеснув глазами, тихо проговорил иритан, умудряясь при этом сохранять невозмутимым лицо.

Меари посмотрела в его отголоски неостывшей страсти в глазах, скользнула взглядом по исхудавшему лицу, по растрепанным волосам, по манящим губам, уголки которых чуть тронула сдерживаемая улыбка, и испытала невероятную эйфорию по силе сопоставимую той, что получаешь после ночи любви. Хотя нет, чувства её в этот момент были ещё сильнее.

– Я люблю тебя, – вырвалось у неё. Она впервые сказала это мужчине и ответа не ждала, но ей казалось, что её чувств вполне хватило бы на двоих.

Её признание услышали все, потому что как раз в этот момент стало тихо. Все замерли, забывая сделать вдох, не желая разрушать мгновение.

– Я тоже люблю тебя, Меари Хан, – ответил он и коснулся ласковым поцелуем её губ, так и замирая, закрывая глаза, за ресницами пряча от всех охватившее счастье.

Облегченный выдох Джихо взорвал пространство, а его тихое «Слава Богам» вызвало приступ всеобщего хохота. Меари уткнулась в грудь Джи-Хуна, заливаясь смущением, а он повел её прочь от всеобщего внимания в дальний угол импровизированного лагеря.

***

Днями, ничем толком не занятые, люди и монстры, изнывали и ждали выздоровления эльфа сильнее, чем он сам. Каждое новое пробуждение встречалось взглядами, обращенными на раненого, и улыбками, когда они понимали, что больному немного лучше. Досуг все организовывали себе сами, но по большей части спали, решая этим сразу две проблемы: прожигание пустых, ничем не занятых часов и избавление хоть на какое-то время от чувства голода.

– Туён, давай поговорим, – сказала Юн-Со, воспользовавшись отсутствием Келлена и подходя ближе.

– Нам не о чем разговаривать, – сухо ответила Туён, поднимаясь, не желая, чтобы на неё смотрели сверху вниз.

– И всё-таки. Я не хочу оставлять это так, как есть.

Туён скрестила руки на груди, сдерживая порыв оттолкнуть навязчивую танэри: не хватало ещё потом объяснять остальным, что именно они не поделили. Юн-Со посчитала это за согласие и продолжила:

– На счет Даина… – Туён при этих словах шумно выдохнула, мгновенно закипая, но Юн-Со проигнорировала её реакцию. – Это в прошлом. Признаю, раньше была влюблена в него и мечтала о взаимности, но… – Она переплела свои пальцы и крепко сжала, рассматривая. – Но я была не одинока в этом стремлении. Пойми, он отличался от всех остальных наших сослуживцев, держался особняком, это и привлекало. Недоступность манит…

– Зачем ты мне всё это говоришь?! – ядовито, сквозь зубы, почти прошипела Туён, сужая глаза, с ненавистью смотря на неё.

– Хочу объяснить. Между нами ничего не было…

Туён гневно, но при этом презрительно фыркнула.

– Это я и без тебя знаю!

– Вот и хорошо. Не хочу, чтобы ты злилась. И… пожалуйста, не говори Кану…

– Зачем обманываешь его чувства? Ты же знаешь, что он любит тебя, – не сдержалась Туён, мимолетно бросая взгляд на гвардейца, что сейчас что-то обсуждал с Джихо и Натаниэлем.

– Я… я тепло к нему отношусь. Любовь придет… со временем, – сбивчиво, но при этом недовольно вмешательством в личную жизнь, пояснила Юн-Со. – Так что насчет моей просьбы? Не скажешь Кану?