Книга Моё же сердце у тебя в груди, страница 9 – Мария Берестова

Уткнувшись взглядом в резной деревянный столбик кровати, Канлар нахмурился, потому что в упор ничего подобного никогда не замечал. Возможно, потому что его точка зрения ему самому казалась самой разумной и адекватной, поэтому он находил естественным, что его безусловно разумная и адекватная жена разделяет с ним его позицию.

Что касается королевы, она, напротив, вела в голове статистику, и статистику весьма печальную, которая сводилась к тому, что во всех конфликтных ситуациях она в конце концов принимала сторону мужа и отказывалась от той точки зрения, которую защищала сперва.

Посмотрев на Канлара прямо и печально, она повторила:

— Каким бы ни был конфликт между нами — я всегда в итоге принимаю вашу сторону. Вы правда не замечали?

Сделав рукой жест «подождите, я подумаю!», он подобрал подушку за спину, сел поудобнее и глубоко задумался, пытаясь воскресить в памяти все конфликты, которые между ними когда-либо происходили.

Память его не подвела. Он, в целом, мог вспомнить несколько ситуаций, в которых уступил он — но едва ли их можно было назвать по-настоящему конфликтными. Просто их точки зрения не совпадали, и он уступал ей, потому что находил это разумным в конкретной ситуации. Что касалось конфликтов серьёзных, в которых им случалось спорить и ссориться, — она была права. Всегда это она принимала его точку зрения.

— Никогда не замечал, — повинился он, придя к этому неутешительному выводу.

— У меня, если что, список есть, — донельзя независимым тоном сообщила она, глядя в темноту комнаты, а не на него.

— Ни на минуту в вас не сомневался, — чуть улыбнулся он и заверил: — У меня такого списка не было, но, думаю, я только что его составил весьма точно.

— Ни на минуту в вас не сомневалась, — вернула ему улыбку она.

Некоторое время они молчали. Королева, выхватывая из темноты взглядом цветочную роспись на шёлковых обоях, тоскливо размышляла о том, что один из её самых страшных страхов, видимо, всё же реализовался: она полностью попала под влияние мужа. Канлар, машинально водя пальцем по резьбе на декоре кровати, в это время делал себе внутренние упрёки по поводу того, что только тем и занимается, что давит на жену, и даже не замечает за собой этого.

— Не знаю, что предложить, — наконец, нарушил тишину он, обводя пальцем особенно заковыристую завитушку. — Хотите, спалю весь этот проклятый тираж к рогровой матери?

У Каи вырвался лёгкий смешок. Повернув к нему голову, она тихо переспросила:

— После того, как вы сами мне весьма толково объяснили, что это приведёт только к напрасным тратам ресурсов вашего ведомства?

Канлар пожал плечами, пристукнул по элементу резьбы пальцами и небрежно парировал:

— Могу себе это позволить!

Она рассмеялась и передвинулась к нему поближе. Он, конечно, не замедлил её обнять и продолжить выводить пальцами узоры уже на её спине.

Они ещё некоторое время молчали. Кая думала о том, что умудрилась выйти замуж за лучшего мужчину в мире. Канлар думал о том, как бы так искрутиться и в самом деле навсегда пресечь контрабанду запрещённых книг из Анджелии.

— Я думаю, — в этот раз первой заговорила она, — просто вы умнее меня.

Канлар, раскручивающий в этот момент в голове сложнейшую многоходовую схему, поперхнулся от неожиданности.

— Скорее впору думать о том, что я оказался донельзя властным тираном, — не принял он комплимент.