Книга Не названа цена, страница 132 – Мария Берестова

— Ах! — привлекла она его внимание, отрывая от стихов. — Посмотри, он пишет совсем как ты!..

В мечтательных глазах Леона ещё дрожали отголоски мыслей и чувств, вызванных в нём строками поэта. Он смотрел на Илию с совершенно несвойственным ему романтично-ласковым выражением, и это её отрезвило.

Она только тут обнаружила, что они сидят так близко — буквально соприкасаясь плечами! — и что она, к тому же, забывшись, обратилась к нему как к брату — это его она привыкла вовлекать в свои чтения, и у неё совсем из головы вылетело, что она читает теперь не с братом, а с наставником, и у неё вырвалось это привычно-домашнее «ты»…

Она стремительно покраснела.

Леон сморгнул, прогоняя из взгляда это странное, романтичное выражение, и только по её смущению обратил внимание на это «ты».

— Простите, — смешалась она, опуская нос в книгу и неосознанно пытаясь прикрыть полыхающее лицо прядями волос. Она бы, верно, и отодвинулась бы, но было некуда.

Леон тихо откашлялся и заметил:

— В рабочей обстановке, пожалуй, фамильярность между нами была бы неуместна. Но я не имею ничего против, если вне управления мы перейдём на более личное обращение.

Илия, однако, придерживалась по этому вопросу прямо противоположного мнения. Ей казалось совершенно недопустимым обращаться к нему так запросто — в её глазах он стоял слишком высоко, и пытаться панибратским «ты» спустить его с этой высоты виделась ей кощунством.

— Это неловко… — пробормотала она едва слышно, не смея ему возразить напрямую.

Он залюбовался бликами солнца на её волосах, и поэтому некоторое время молчал. Затем, как ни в чём не бывало, переспросил:

— Так что, вы говорите, там интересного?

Поспешно схватившись за предлог соскочить с личной темы, Илия прочла понравившееся ей наблюдение.

Продуктивного обсуждения, впрочем, у них не получилось, потому что теперь уже оба чувствовали себя неловко от того, что сели так близко друг к другу, и обоим это казалось неуместным. Так что вскоре, прихватив свои книжки, они отправились к прилавку.

Илия была крайне рада, что её промах с неудачным обращением удалось так просто замять, и снова почувствовала глубокую благодарность к Леону — за его понимание и деликатность.

Леон был крайне огорчён, потому что увидел в поведении Илии нежелание сближаться с ним, и настроение его совсем уж упало.

«Мне не стоит навязывать ей своё внимание, — строго заметил он самому себе. — Оно явно ей нежеланно».

Возможно, это был слишком поспешный вывод — но Леон так боялся быть отвергнутым Илией, что предпочёл увидеть признаки этого отвержения заранее, не дожидаясь прямых слов, потому что это казалось не так страшно и позволяло, к тому же, сохранить чувство собственного достоинства.

С самого начала тренировки Илия чувствовала, что Рийар злится.

Его скупые чёткие удары были наполнены куда как большей силой, чем обычно, и оказывались где-то на грани того, что Илия ещё могла отразить.

Каждый раз, парируя очередной удар, она чувствовала, как сила инерции отдаётся в её руках, вибрирующей волной доходит до плеч, содрогает всё тело. Напряжение такого рода копилось и отдавалось в мышцах ноющей непрестанной болью, но Илия, стиснув зубы, терпела: ей действительно хотелось научиться фехтовать, и она понимала, что на этом пути ей ещё многое предстоит освоить.