Книга Ненужная жена. Хозяйка драконьей крепости, страница 7 – Лина Калина

«Вот умница, эта Ирис, — проносится в голове. — Наверное, она уже тогда предчувствовала, что её ждёт. А РОСИ… Да, определённо ценное приобретение».

Мысль обрывается, как только Дариус снова рявкает:

— Да, капли. Прекрати плевать на мои вопросы! До сих пор думаешь, что я играю и развода не будет?

Он встряхивает меня, больно стиснув плечи. В его глазах — вихрь ярости.

— Куда ты их дела? — цедит он, склоняясь так близко, что я чувствую на своих губах его дыхание. — Отвечай же! Проклятье!

Каждое его прикосновение, словно удар хлыста, оставляет на коже жгучий след.

Но в самой глубине души, пробиваясь сквозь липкий ужас, разгорается пламя протеста.

Он не смеет! Не имеет права унижать, ломать, распоряжаться мной, словно вещью!

— Пусти, — голос, к собственному удивлению, звучит твёрдо и чётко. — Понятия не имею, о чём ты. Спроси свою любовницу, может, она прикупила себе новую технологию?

Дариус замирает. Его пальцы на моих плечах непроизвольно разжимаются.

— Кэтрин никогда бы так не поступила. Злишься, что я выбрал её, а не тебя? Только в твоей постели я умираю от холода. Ты скучная, никчёмная, Ирис. И магии в тебе нет. Ты пустышка. Сломанная. Ничего не стоишь, — выплёвывает он, и я чувствую, как по лицу бегут обжигающие волны стыда.

Рука взлетает сама, заставляя его замолчать.

Щека горит от пощёчины, но он лишь усмехается, потирая ушибленное место.

И тут, словно по велению судьбы, тяжёлые белые двери с шумом распахиваются.

Дариус, с тенью насмешки в глазах, предлагает мне руку, согнутую в локте. Жест механический, продиктованный скорее приличиями и желанием сохранить фасад идеальной пары перед Советом.

Делаю глубокий вдох, собирая волю в кулак. Нужно выдержать этот спектакль. Ради себя. Будущего. Ради настоящей Ирис.

Слегка коснувшись пальцами его локтя, вступаю в прохладную тишину зала. Сердце ударяется о рёбра, но я, вместо того чтобы смутиться, гордо вскидываю голову и распрямляю плечи.

Все расступаются перед нами, будто перед надвигающейся чумой.

Каждый шаг к центру зала даётся с трудом, словно иду я по раскалённым углям, а не по отполированному до блеска мрамору.

Сотни глаз впиваются в меня, оценивая, вынося безжалостный приговор. Любопытство, насмешка, презрение — вся палитра пороков отражается в этих взглядах, заставляя ёжиться от отвращения.

В глубине зала, возвышаясь над собравшимися, стоит трон — монументальный, сияющий золотом и драгоценными камнями. На нём восседает юноша, которому на вид едва ли исполнилось пятнадцать.

От трона расходятся длинные столы, задрапированные тяжёлым голубым бархатом. За ними сидят мужчины и женщины в серых нарядах. Их лица непроницаемы.

«Император, — поясняет Руни. — Вокруг него — Совет».

— Приветствую пламенорожденного императора Сильрика III и Совет. — Дариус уважительно склоняет голову. Его голос звучит чётко, каждое слово — на своём месте. — Я, Дариус Рейвен, высокорожденный Атертон, пятый генерал-защитник Цитадели. Прошу Совет и императора рассмотреть запрос о разводе с Ирис Мелани, высокорожденной Аль’Маар. Принимая во внимание неспособность моей супруги исполнить свой долг перед домом Атертон, Цитаделью и подарить наследника…

Краем глаза замечаю, как взгляд генерала блуждает по залу и останавливается на стройной девушке, стоящей по правую руку от него очень близко к трону.