Книга Встреча по правилам и без, страница 45 – Мари Ардмир

Домой в этот день я добралась в кратчайшие сроки, написала проклятийнику о результате моей встречи с представителем высшего руководства академии и, быстро перекусив, отправилась к тетушке с ревизией.

Наш городок вяло шумел, отходя от праздничной суматохи. Словно сонный ребенок, не желающий просыпаться с утра, он вновь старательно закутывался в пушистый снег, глушил огоньки на домах и ветках деревьев мягкой белой пеленой и вздыхал печными трубами. Их сизые дымки степенно тянулись в высоту белого неба, до весны не желавшего обернуться синевой. И только птичьи голоса, тут и там звенящие из кустов, сообщали о том, что день в самом разгаре и было бы неплохо поделиться хлебными крошками, горстью семечек и отогнать подальше вон того наглого рыжего кота.

Подойдя ближе, я сбилась с шага, глядя на затаившегося в снегу рыжего тритона Орби. Участник ежегодных писательских сборов Ревика, любимый питомец и главный герой всех книг господина Мински впервые на моей памяти выглядел живым, счастливым и несогласным вернуться под заботливый гнет пожилого хранителя. Он сорвал с себя чепчик, слюнявчик и колокольчик, валявшиеся здесь же в снегу, и боролся с бархатным ошейником, на котором висел серебряный жетон с его именем и адресом проживания.

— Орби? — позвала я земноводное, чем ускорила его освобождение, завершившееся счастливым воплем. Сбросив ошейник, тритон решил сбросить и шкуру, так что через неполную минуту в снегу скрылся не рыжий беглец, а небесно-синий.

Скажи я кому-нибудь, что питомец господина Мински, десять лет назад переставший самостоятельно двигаться, вдруг переродился и удрал не к родной печке, а в снега, полные неизвестности, мне бы не поверили. Уж слишком тщательно описывался его комфортный быт в книгах хозяина. И пусть эти истории не поднимались выше семидесятого места, на вопрос, чей питомец наиболее доволен своей жизнью, все в Ревике ответили бы однозначно — Орби. Однако у тритона имелось свое мнение, и он его «озвучил».

Это был отличный пример того, что я ожидала от Дамиана, но просчиталась. Что ж, мне самой придется устроить племяннику вихри, морозы и сугробы, чтобы он поменял окрас, то бишь смысл жизни, криминальную подработку, девицу Гроверон и ощущение тотальной безнаказанности.

Поднявшись в дом тетушки, я оставила верхнюю одежду в шкафу, переобулась в домашние гостевые тапочки и, махнув рукой Примм, спустилась в подвал. Являть себя родственнице не имело смысла, она была целиком поглощена выслушиванием причитаний господина Мински, которые сбивчивым речитативом пробивались из гостиной в холл. Мой конкурент по перу утверждал, что после очередного визита в ПМА, дабы показать жизнеспособность их талисмана, Орби покончил с жизнью. На последних остатках сил тритон выпрыгнул из корзинки и утонул в опасном для него снегу.

— Вам не кажется, что он был не из теплолюбивых, а скорее из морозостойких? — постаралась тетушка успокоить гостя, но просчиталась.

Горюющий господин Мински по пунктам перечислил, чем первые тритоны отличаются от вторых, и в довершение своих слов стал перечислять все то, что Орби при жизни любил. Фактически он погрузился в пересказ своих романов о питомце. Стать вторым безвольным слушателем аудио-версии нуднейшего текста я не решилась. Во-первых, я отлично выспалась ночью, так что не нуждалась в послеобеденном сне, во-вторых, передо мной стояла важная задача по обеспечению правомерной мести, а именно поднять из схронов предметы, которые Дамиан ранее проклял.