Книга Мой инфантильный супруг, страница 14 – Анна Денира

— Ешь-ешь, не разговаривай.

Я в очередной раз посмотрела на забинтованную ногу муженька, которую тот выставил в сторону. Не моя это вина, а совесть все-равно изнутри раздирала. Я ведь его надоумила к кузнецу в помощники идти работать. У него и получалось все ладно, даже Вешкин муж Лоинела похвалил, сказал, что парень с оружием хорош, затачивает лезвия, как надо. Все хорошо было, пока странька себе на ногу кувалду не уронил, еще и об наковальню не ударился. Палец большой себе сломал и ходить пока нормально не может, прихрамывает из-за того, что всю ступню на пол не опускает. Шид, как бы ни хотел, Лоинела в кузницу не взял. Оружия у нас мало. Работа тяжелая: то подковать, то лопаты с тяпками починить, то железо принесенное в вещицу полезную переплавить. А муженек мой даже с кувалдой не справился, не его это — тяжести таскать. Мы цветы нюхать любим.

Жалко мне его. Неделю живем вместе, мил он мне стал. Как брат младший, за которым глаз да глаз нужен. Сяду я вечером на краешек кровати вязать, а он ко мне под бок притулится и сопит, засыпает. Иду на огород, а он за мной бежит, что ни найдет, все показывает с глазами горящими. Подумалось мне вчера, что Лоинел мой, как кот: помощи от него никакой, но уж дюже потискать иногда хочется.

— Спасибо, разбалуешь ты меня готовкой своей! — поднявшись из-за стола, странька взял кружку молока и пирожок.

— Во дворик пойдешь?

— Угу, — откусив сладкое угощение, Лоинел похромал на крыльцо. С улицы тут же раздалось кряканье уток и гогот гусей.

— Не корми их пирожком, ешь сам! — крикнула уже вдогонку, услышав все то же «угу». Все-равно ведь накрошит, а птицы знают и к нему уже издали несутся.

Сидевший на спинке стула сокол, которого странька Разом кликал, вылетел за хозяином через открытое окно. Спросила я у муженька, зачем тот птице имя такое странное дал. Оно ж как число звучит. Раз. Ну, давай тогда Двойку и Тройку заведем. Ответа я вразумительного не получила. Тот опять лыбу свою давить начал да плечиками пожимать. Ничего мне, гад, о себе не рассказывает. Хотя, то и верно. Через месячишко, того и гляди, разведемся, к чему секретами делиться. Может, то я его обидела? Я ж даже вещи полностью разбирать не стала, они у меня так в уголочке и стоят…

Убрав со стола да вытерев мокрые руки о передник, я закатила пышный рукав, рассматривая лавровую веточку. И не лавровая она вовсе. Листочки редкие и как будто пожухлые, но из-за прожилок чудных красиво выглядят. Стебелек вокруг руки не прямо идет, а вьется. Днем метка золотистым, как положено, отливает, а ночью — серебряным. Странно это, отличается от Вешкиной. Таинственный уж очень муженек. Но не вампир и хорошо. Я проверяла, я ему ночью под нос чеснок пихала. Феноила говаривала, что у многих кровососов аллергия на лук и чеснок. Но тот как спал сном младенца, так и продолжил. Утром только к рубашке долго принюхивался. Я ему на нее настойку чесночную случайно разлила.

Ну, да ладно. Поздно уже, спать пора идти, надо ребенка звать. Выйдя на крылечко, я посмотрела на полную голубую луну, висящую прямо над чернеющим вдалеке лесом. Красота. Вешкин мужик наверняка сегодня с детишками там носиться будет без штанов. На лавочке у избушки мужа не оказалось, зато десяток уток доедающих пирожок был. Ох, и получит этот странька у меня.