Книга Половина пути, страница 181 – Юля Тихая

Прищур у королевны был хищным. Брент безропотно передал ей документы. В шкатулке на поясе Ирилы что-то звякнуло.

— До завтра, — подмигнула она, поднимаясь из кресла.

На этот раз она протянула ладонь для поцелуя, и Брент послушно коснулся губами воздуха над её кожей. Королевна снова разулыбалась, развернулась на каблуках — взметнулась волной тяжёлая малиновая юбка, — и «нежный цветочек» королевна Ирила, покровительница конструкторского бюро, упорхнула во внутренние коридоры.

К зефиру так никто и притронулся.

— Ну чо, по кофе?

— Стихии, да ты уже весь состоишь из кофе!

— И думает вместо меня тоже кофе! Но у него неплохо выходит, да?

Ребята лениво перебрасывались дежурными шутками, и Брент тоже откинулся на спинку стула, с чувством потянулся, размял ладонью плечо.

Королевна Ирила не обманывала, а ещё — оказалась предельно легка на новые начинания. Уже следующим утром после встречи, когда Брент сидел в своей гостиной, рассеянно отбивая об стену мячик, к нему постучался посыльный с договором найма. В конструкторском бюро платили щедрее, чем в армии, — почти сто тысяч в год, — а ещё предлагали хорошие задачи.

После Стоверга Бренту понадобилось четыре собеседования и два месяца стажировки, чтобы устроиться в бюро младшим помощником, и это считалось потрясающим успехом. Теперь он, видимо, постарел, потому что успел даже посомневаться, несколько раз перечитать договор и поболтать с Люнисом в кулуарах.

Вечером Брент пообщался с будущим прямым начальством, подписал столько бумаг, что их хватило бы на целый букварь, а ещё наконец-то помыл полы в квартире. Назавтра явился в бюро, ничего толком не ожидая, и как-то вдруг обнаружил себя в рабочей группе из шести человек, увлечённо расковыривающих резервные конструкции Стены.

Ольше бы, наверное, не понравилось это решение. В дороге они мало думали о будущем, но девушка показалась Бренту упрямицей, желающей искать высшую справедливость. Она бы захотела, чтобы искали и наказывали виноватых, чтобы чудовищная трагедия была чьей-то ответственностью. По крайней мере, Брент почти мог видеть, как Ольша хмурится, кусает губы и говорит растерянно: «Но ведь всё-таки…».

Брент мало верил в справедливость. В том, что Стена рухнула, а Бренту посчастливилось быть в увольнении, тоже не было ничего справедливого. И если теперь есть по крайней мере возможность не допустить такого впредь — «устранить критическую уязвимость», как выразилась королевна Ирила, — Брент считал правильным сделать хотя бы это.

— А нам позволят такое? — удивлённо протянул Акшер, самый молодой в группе.

Брент тоже сперва сомневался. Непроницаемая Стена — огромный, сложнейший проект, и в нём, как в любом таком проекте, достаточно мест для совершенствования. Наверху могли бы начать задавать неприятные вопросы, если вместо какого-нибудь укрепления стяжек бюро станет отнимать у королевичей полномочия.

Но Ирила утверждала: никаких вопросов. Она заходила вечером, бегло просматривала наработки и забраковывала все компромиссные решения. Ирила считала, что Стене пора бы уже обходиться вовсе без королевичей, или по крайней мере королевич должен быть легко заменим — а его «возможные нерациональные решения» не должны нанести Стене серьёзного вреда.

Про Нониля за работой не разговаривали, и про падение Стены — тоже. Бренту казалось, что все всё понимают, но и сам он тоже кое-что понимал — и молчал.