Книга Любаша, страница 34 – Лира Алексахина

Мужчины, женщины, дети… Пришлось посторониться, пропуская двоих с носилками, покрытыми старой тканью, с которых предательски свисала сбоку безжизненная рука. Их провожали обреченные взгляды, даже шепотки стихли.

Заметила Камиллу, змеей нашептывающей слова утешения. Судя по лицу бедолаги, от них хотелось повеситься. Многие сиделки смотрели на живых как на покойников, сочувствуя и вгоняя в уныние нытьем.

Грустно, как же это грустно.

Велдон так устал, что не смог сопротивляться насильному выходу на улицу. Пришлось дождаться, пока закончит вытаскивать практически с того света безнадежный случай. И не факт, что пациент задержится с нами на долго. Не пришел в сознание…

— Кушай, — вложила в его руки котелок и ложку, пристроившись рядом на чурбачке.

Дышать на улице было гораздо приятнее. Медленно орудуя ложкой, лекарь просветил интересующие моменты.

Это здание — самое первое, построенное наспех, оттого такие габариты и минимальные удобства. Надо было хоть где-то спать. Вторую казарму уже строили с умом. Здесь меньше места, поэтому лазарет — погорельцы бы не поместились.

Отвары закончились, мази тоже, коих было катастрофически мало. Народ расслабился иметь под боком лекаря, привыкнув к волшебному исцелению редких болячек. Знахарка съедена, Хильда, разбирающаяся в травах, уехала. Новые порции варили, но как-то бессистемно и мало.

Если можешь помочь — делай, тем более, когда искренне хочется самому. Второй шанс должен быть у всех. Может, не зря я сюда попала…

— Велдон, тут капитан кое-что передал, — главное самой верить в ложь, тогда убедительнее. — Отсортировать пациентов по степени серьезности и приготовиться к их переезду в другое место. Найти женщин, которые хоть немного разбираются в травах, снарядить их тарой, отправить на поиски сегодня же. С сиделками провести беседу о недопустимости причитаний. Они должны вселять уверенность в выздоровлении, заставлять верить и бороться, а не готовить к погребению еще живых.

Сонливость мгновенно слетела с лица парня, уступив место растерянности.

— Давай, по-быстрому всех поставь на уши. Я к капитану, узнать, куда кого распределять, он должен был решить.

Олаф показал большой палец на инициативу сбора и самостоятельной варки сборщиками простейших настоев. Подумал и предложил собрать на улице еще пару очагов для этих целей, чтоб были под присмотром. На кухне разобрали сломанную вторую печь, начали закладку новой, попутно латая дыры в здании. Камня было в достатке.

Пошла сдаваться Джонатану о его поручениях, мысленно надеясь на хорошее настроение. Сытый мужчина — спокойный мужчина. Возле его кабинета чаяния рассыпались песком на ветру: Мюррей орал так, что закладывало уши. Кажется, они нашли какую-то недостачу. Потом спрошу, если останусь жива после своих новостей.

Вспомнилась Аглая Ивановна, но уже как нечто… очень далекое. Решила проанализировать позже.

— Джонатан! — громко прервал поток бранных слов Руперт, увидев меня в дверях.

Кивнула благодарно, поздоровалась, попутно отметив еще одного, ранее не виденного молодого мужчину. Потом вспомнила науку Олафа — глазки в пол, ручки в замок на животик. Показное смирение не помешает.

— Говори, — отрывисто скомандовал Джонатан, раздраженно отхлебнув воды из стакана на столе.

Надежда поговорить вдвоем пошла ко дну. Пришлось тщательно подбирать слова, приписывая авторство инноваций ему, а я вроде как пришла отчитаться о проделанной работе и получить уточнения к оставшейся части. Украдкой взглянула на капитана. Он невидяще смотрел в одну точку, хмуро откинувшись на спинку кресла. Пальцы левой руки барабанили по столу в абсолютной тишине. Хорошо, что не отрицает. Перевела дух.