Книга Симбиоз. Моя чужая победа, страница 108 – Майя Фабер

— Нет. Я даже не представляю, что это. Никогда раньше не видел эти системы.

Мы одновременно перевели взгляд на Макса. Он лежал без движения, с полубезумным выражением на лице. Было очевидно, что добиться от него какой-либо информации невозможно. Я не могла понять, как он сумел запустить такой сложный процесс, но сейчас это не имело значения — времени выяснять детали не оставалось.

Вновь посмотрев на панель, я ощутила, как внутри нарастает мучительное отчаяние:

— Мы не сможем разобраться в этом сами. Это системы хаарс тех времен, когда они еще не прибыли на Землю. Единственный шанс что-то понять — обратиться к банку памяти станции.

Кайл повернулся ко мне, его глаза сузились, а голос прозвучал жестко:

— Ты хоть понимаешь, что это значит? Да, банк памяти доступен только тем, в чьих венах течет королевская кровь хаарс. Но это миллионы сознаний, объединенных в одно целое. Даже для тебя погружение туда смертельно опасно.

Я замерла. От одной мысли о том, что мне предстоит, меня сковали паника и ужас.

— Знаю, — произнесла я, стараясь не выдать страх. — Но другого выхода нет. Только там я могу найти способ отключить систему, пока она не нанесла удар по Коалиции.

Кайл посмотрел на меня тяжело и пристально, затем решительно заявил:

— Я пойду с тобой.

Я тут же покачала головой:

— Нет. Ты сам только что сказал — это только для королевской крови. Твой разум просто не выдержит контакта. Это убьет тебя.

Он шагнул ко мне, и в его взгляде я прочла упрямство мужчины, который все для себя решил.

— Я прекрасно понимаю риск. Скорее всего, назад дороги нет. Но я не оставлю тебя одну. Что бы ни случилось, я буду рядом.

Я хотела возразить, потребовать, чтобы он отступил, но поняла, что это бесполезно. Выбор Кайла изменить я не могла, даже если внутри меня все переворачивалось от боли и страха потерять его.

Мы одновременно подошли к центральной панели банка памяти. В отличие от других, она была с гладкой, идеально отполированной поверхностью, покрытой светящимися узорами, похожими на тонкую, почти незаметную сеть. Они мерцали, словно ожидая нашего прикосновения.

Я подняла руку — пальцы предательски дрожали — и замерла в нескольких сантиметрах от панели. Внутри разрасталось пугающее ощущение, что, стоит коснуться ее, и пути назад не будет. Именно в этот момент Кайл взял мою ладонь и уверенно сжал ее.

Я подняла взгляд и встретилась с его, полным решимости.

— Мы справимся, — запросто сказал он.

Я не смогла ничего ответить, только кивнула, пытаясь подавить нарастающую волну страха. Кайл секунду смотрел на меня, затем неожиданно бережно коснулся моего лица. Его губы накрыли моих — сдержанно, но так нежно и искренне, словно он пытался вложить в этот поцелуй все то, что не мог сказать словами. Я замерла, слезы подступили к глазам, но я ответила, понимая, что этот поцелуй может быть нашим последним.

Когда Кайл отстранился, то остался стоять, прижимаясь лбом к моему. Его голос был тихим, но невероятно глубоким:

— Я люблю тебя, Мара.

— Я тоже люблю тебя, — прошептала я, с трудом произнося каждое слово.

Мы одновременно повернулись к панели. Наши руки вместе коснулись светящихся узоров, и те вспыхнули ярче, словно приветствуя нас.

Тут же наступила полная темнота — а следом миллионы чужих воспоминаний, мыслей, эмоций ворвались в мое сознание мощной всепоглощающей волной. Это было так мучительно и так внезапно, что я вскрикнула от боли. Рядом со мной напрягся Кайл, его ладонь стиснула мою, словно он пытался удержать меня или самого себя. Я чувствовала, как тяжело ему: его сознание с трудом выдерживало это давление.