Книга Ловушка предназначения, страница 70 – Майя Фабер

Перед глазами у меня возникла картина. Все та же мамина лаборатория, стол и книги. Клубок на полу трется о мою ногу. Сердце замирает в груди, я задерживаю дыхание, когда Генри наклоняется ко мне и целует. По-настоящему. Я чувствую вкус его губ на своих. Кружится голова…

— Мира, смотри, — позвал Генри, и я распахнула глаза. Он показывал рукой куда-то влево. — Сейчас будет.

— Что? — не поняла я.

А потом увидела и сама. Алая вспышка мелькнула перед глазами. Почти как молния, такая же быстрая, но совсем не похожая на прорезающую темноту линию. Эта была широкой, будто половина неба на секунду стала алой. Кровавой.

— Что это?

— Не знаю, — лаконично ответил он. А я невольно прижалась к нему плотнее. Подумав, Генри добавил: — Но порождения начали пропадать, когда оно появилось. Всегда в одной стороне, а они уходят в другую.

— Бегут, — вспомнила я еще одно тревожное слово.

— Да, бегут.

— И предупреждают нас?

— Не уверен. Да и многие не уверены. Как я слышал, большинство поселенцев предпочитает считать, что они просто устали бороться с нами и признали территорию потерянной.

— Настолько ли они умны? — прошептала я.

— Некоторые — точно, — серьезно ответил он. — Вопрос в том, кто умнее сейчас: мы или они?

— Ты умеешь успокоить и напугать одновременно, — пожаловалась я.

— Разносторонние таланты, — усмехнулся Генри, снова целуя меня в макушку.

А я все не могла перестать представлять тот поцелуй, что привиделся мне перед алой вспышкой.

— Выкладывай! — приказала я, когда мы вернулись в лабораторию и «заперли» дверь, придвинув к ней стул. Свет включать не стали, ограничившись одной свечой. Чтобы записывать названия на лист, хватало и ее, а я не хотела рисковать, ожидая, пока кто-то еще заметит наше присутствие с улицы.

Явился сонный Клубок и улегся у двери охранять. Почувствовал, что ли, что мы вернулись.

— И не думай меня обманывать, — предупредила я. — Угрызения твоей совести я тоже чувствую.

Генри пожал плечами, улыбаясь:

— Знала бы ты, сколько человек считает, что у меня ее нет.

— Не могу их в этом винить, до недавнего времени я тоже была в этом уверена. Кто же знал, что внутри тебя существует что-то адекватное.

— Преувеличиваешь. Я никогда не относился к тебе плохо.

— Хорошо ты тоже не относился.

— Взаимно, — хмыкнул он.

— Не заговаривай мне зубы. Выкладывай все с самого начала.

— Я родился…

— Зараза!

— Не совсем. Обычно говорят, что дракон.

Я застонала. Смешить меня у него получалось, только в этот раз он так легко не отделается. Особенно сейчас, когда мы неожиданно научились нормально общаться. Даже немножко слишком нормально, но жаловаться мне пока не хотелось. Новое положение дел было куда лучше, чем обвинения в шпионаже, угрозы практикой без связи и предложения никогда не видеться, сдобренные злостью. Вот уж по последним я скучать точно не стану.

— И что же ты хочешь услышать?

— Просто скажи мне правду. Чего я еще не знаю? Почему тебя так бесила связь, а теперь, когда она есть, ты ведешь себя, будто все в порядке вещей.

Генри, прохаживаясь по комнате, почесал затылок. Никогда не видела у него такого жеста.

— Я не смогу рассказать тебе вообще все, если это касается не только меня.

— Хорошо, рассказывай, что можешь, — смилостивилась я, хотя меня переполняли подозрения.

Ему ничего не стоило водить меня за нос, оправдывая любую ложь или недомолвки нуждами Империи. И все же я дала ему шанс. Повод показать, что ему вообще можно верить. Будто у меня была возможность как-то подтвердить или опровергнуть то, что он произнесет? Разве что и правда по его чувству вины и сожалениям…