Книга Темное сердце, страница 117 – Джульетт Кросс

Она продолжала пятиться от меня.

— И ты хочешь соблазнить эту… эту тварь. Ты видел Уриэля? — она подавилась рыданием. — Что она с ним сделала?

— Да. Конечно, я видел.

Крепко сжав челюсти, я попытался не обращать внимания на боль, отразившуюся на ее лице при мысли об Уриэле, зная, что он вполне может быть моим единственным соперником в борьбе за ее привязанность. Как только мы вытащим его отсюда.

Выгнув бровь, я спросил:

— Почему ты отходишь от меня?

— Я не знаю. Я в ярости. И я не знаю почему.

— Да, ты знаешь. — Ее крылья и спина ударились о стену. Я загнал ее в угол, обхватив ее челюсть своей настоящей рукой, наклоняя ее лицо ко мне. — Ты кипишь ненавистью из-за того, что она сделала с Уриэлем. И что на этот раз я должен рискнуть вместо того, чтобы ты оказался в яме. — Она прикусила нижнюю губу, ее глаза сузились. — Но позволь мне, бл*ть, кое-что тебе сказать. Ни за что на свете я не буду стоять в стороне и смотреть, как ты снова дерешься. У меня есть план, как вытащить нас с Уриэлем раньше.

— Отлично. Расскажи мне свой план. — Яростные искры сверкали в этих прекрасных фиолетовых озерах.

— Я собираюсь соблазнить ее.

— Это отличная идея, — уперев руки в бедра, она закатила глаза.

— То есть притвориться, что соблазняю ее.

— Ты видишь, что она сделала с Уриэлем? Ты думаешь, она не сможет одолеть тебя? Ты думаешь, что…

Я прикрыл ей рот ладонью, когда ее голос повысился от гнева, и посмотрел в сторону двери. Никто не вошел. Она вдыхала и выдыхала большими глотками, ее глаза были еще более затуманенными, чем раньше. Неужели я каким-то образом запустил свою сущность и не знал об этом? Казалось, она заполняет слишком много сине-фиолетового.

— Послушай, детка, — промурлыкал я.

Она прищурила глаза, все еще кипя от злости. Ей не нравилось, что я был ласков, когда у нее бурлила кровь. Так мило. Мне захотелось сесть, посадить ее к себе на колени и позволить ей выплеснуть на меня весь свой гнев.

— Послушай, — строгий приказ. — Я не собираюсь трахать ее, если это то, о чем ты беспокоишься. Надя сказала нам, что она держит Уриэля в своей комнате, как свою личную собаку. Я собираюсь подойти достаточно близко, чтобы использовать свою сущность, чтобы подчинить ее своей воле, убить ее, забрать Уриэля, а затем вернуться и забрать тебя.

Ее интенсивное дыхание замедлилось. Ее глаза смягчились от смертельного блеска. Я убрал руку.

— Она могущественная ведьма. Ты слышал Надю. Она может одолеть тебя. Это опасно. — Она подняла руку, чтобы обхватить мое лицо в нежной ласке, от которой у меня замерло сердце.

— Мы знали, что это будет опасно. — Я обхватил ее рукой за затылок. — Но я сильнее, чем ты думаешь.

Прижавшись губами к ее губам, я покусывал, облизывал и ласкал, пока она не смягчилась и не открылась для меня, мой прелестный ночной цветок. Затем она оказалась на мне, обхватив ногами мою талию. Обхватив ее идеальную задницу, я вернулся к кровати и сел, проглотив ее сладкий стон, когда она опустилась на мой член. Мягкими движениями своих рук я ласкал каждую частичку ее тела, какую только мог — ее попку, бедра, талию, грудь, спину, крылья. Я хотел прикоснуться ко всей ней, хотел поцеловать каждый дюйм, хотел впитать ее сладость и позволить ей задержаться на моем языке, черт возьми, навсегда. Она была самым сильным бальзамом для моей усталой души. Эти моменты стали для меня всем, когда я мог прикасаться, целовать, требовать и называть ее…