Книга Стать Капитаном Крюком, страница 92 – Мэри Мехам

— Да, хочу.

И в этот момент его желудок начал подпрыгивать. Мысль о том, во что может перерасти его дружба с Динь-Динь, снова обрела очертания в его сознании, но с чуть большей надеждой, чем раньше.

Воронье гнездо было маленьким, едва ли больше огромной бочки, но ни Динь-Динь, ни Джеймс не обратили внимания на тесноту, когда добрались до верха. Пол раскачивался из стороны в сторону сильнее, чем в любой другой точке корабля, и Джеймс по привычке ухватился одной рукой за шест в центре вороньего гнезда, чтобы удержаться на ногах.

— Я положил эти доски на место, — сказал он, небрежно помахивая крюком за спиной.

— Очень хорошо. — Глаза Динь, сияющие обожанием, не отрывались от лица Джеймса. Никто никогда раньше так на него не смотрел. Динь-Динь смотрела на Джеймса не так, как человек смотрит на друга, и не так, как пикси с любопытством разглядывают человека. Нет, ее глаза горели тем пристальным, неотразимым взглядом, которым только женщина может одарить мужчину.

Одно только выражение ее лица заставило сердце Джеймса бешено забиться в груди. По телу пробежал холодок и обжег шею. Джеймс твердо приказал своим непослушным глазам и руке держаться подальше от Динь, но они не подчинились. Стоило кораблю накрениться на океанскую зыбь, как Динь-Динь упала на Джеймса, который был искренне благодарен судьбе за то, что вовремя поймал волну. Его рука скользнула по изящной талии пикси, притягивая ее ближе к себе, и он был ободрен тем, что Динь не отстранилась.

Его пристальный взгляд переместился с глаз Динь на ее губы, такие соблазнительно близкие. Казалось, что его крюк действовал сам по себе, когда его изгиб приподнялся, приподнимая подбородок Динь. Он, несомненно, пытался преодолеть ту зыбкую грань между сдержанностью и дикой необузданностью. Джеймс погладил Динь по боку и провел большим пальцем по ткани, скрывавшей шрам, который он оставил ей в день их знакомства, — казалось, это было целую вечность назад. Он лихорадочно пытался придумать любой способ удержать себя от таких безрассудных поступков, как запретные мысли, которые приходили ему в голову.

Динь никак не могла его остановить. Ее тонкие пальцы пробежали по его рукам и обхватили плечи. Она притянула его ближе, приглашая Джеймса сделать именно то, о чем он думал. Это было опасное сочетание — оставаться наедине и испытывать такие сильные чувства.

Джеймс больше не мог сопротивляться. Он наклонился вперед и прижался губами к губам Динь.

Восторг от их недавнего успеха не шел ни в какое сравнение с этим. Почему он так долго боролся с этим желанием? Динь чувствовалась такой хрупкой в объятиях Джеймса, и ему хотелось насладиться каждой секундой, проведенной вместе. Она была нежнее, чем Джеймс мог себе представить, и прикоснуться к ней было все равно что найти оазис в бесплодной пустыне, в которой он жил. Чем дольше они оставались наедине, тем крепче Джеймс прижимался к Динь, и тем страстнее она отвечала на его ласки.

Он не мог удержаться, чтобы не поцеловать ее в отчаянном исступлении, страстно желая насладиться каждой секундой ее присутствия. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Его тело кричало ему, чтобы он держался за Динь, кричало, чтобы он подавлял свои сомнения и игнорировал самодисциплину, а слабые протесты его мозга становились все слабее с каждой секундой.