Книга Мое неземное солнце, страница 6 – Алла Гореликова

— Значит, изучали кристаллы. А потом? Почему «была»? Вот, как новенькая же, стоять ей еще и стоять.

— Именно что «стоять». В том смысле, что простаивать. Приехали, вылезай.

Следом за Михаем я спрыгнула на пласталевый пол. И так знакомо метнулось в просторном ангаре эхо… Будто вот сейчас выглянет из своей каптерки Виталик, спросит притворно-хмуро: «Что, опять вашу битву за урожай бобры выиграли?» — эринийские бобры были нашим бичом на преддипломной, на них там охота запрещена: исчезающий вид. Ага, как же, исчезающий! Эти твари расплодились так, что сады приходилось огораживать двойной сеткой под током, и то находили лазейки.

Как там, интересно, сейчас дела? Мне на Эринии понравилось, но буйные бескрайние сады — не мой профиль. Я — агротехник замкнутых пространств. Космические оранжереи, экосистемы на орбитальных станциях, теплицы на ледяном Криосе или раскаленной Лавинии. Очень востребованное направление, на кусок хлеба с маслом всегда себе заработаешь, а если соображаешь хоть немного выше среднего, так найдется и что поверх масла намазать.

И конкуренция не слишком высокая, работы всем хватает. Поэтому мысль, что такси мне испортили намеренно, казалась не просто дикой, а горячечным бредом. Тем более что я — никто и звать никак. В любой профессии есть всем известные асы, монстры-профи, но мне до такого еще расти и расти. Молодой специалист, два года после выпуска, кому я нужна⁈

Но Михай первым делом полез в недра моего автопилота, так что я присела на высокую подножку его допотопного тягача и стала молча ждать.

Заодно осмотрелась внимательнее, и признаки запустения буквально бросились в глаза. Начиная с такого очевидного, как пустой гараж — не может же на всю базу быть один-единственный тягач? И чтобы сразу весь транспорт на выезде — тоже не бывает. Не положено, всегда должен быть резерв. Грязные разводы на полу, которых не было бы, работай как следует робоуборщик. Даже запах… Вместо стерильной чистоты здесь пахло влажной затхлостью, едва заметно, но неприятно.

Тянуло спросить у Михая, что здесь все-таки случилось, но я боялась помешать. В конце концов, сейчас он занимался моим транспортом. Но как же давила тишина вокруг! Мертвая…

Так, Саня, хватит! Развела ностальгию на пустом месте, лучше о своих проблемах подумай. Сегодняшних, которые надо решать пусть не срочно-немедленно-уже-вчера, но все-таки в ближайшие дни. Вряд ли на «колымаге» Михая реально добраться до Фроста. Нужна связь. Вызвать такси… Интересно, сюда вообще по вызову полетит? И долетит ли?

Михай вылез из такси, почесал в затылке и спросил:

— Говоришь, только прилетела? И на Криосе раньше не бывала?

— Да, а что? — странные вопросы, какая разница, бывала я здесь раньше или нет?

— Любопытно мне, кому в том самом Фросте, до которого ты даже добраться не успела, ты так сильно мешаешь?

— То есть — мешаю?

— Автопилот твой в полном порядке. Не считая того, что туда приоритетным введен маршрут от космопорта до Разлома.

— То есть… — я осеклась.

— То есть кто-то очень не хотел, чтобы ты добралась до Фроста, — безжалостно закончил Михай. — Разлом — это гарантированный отказ всего. Здесь фонит всегда сильно, а пару раз в неделю — критично сильно. Ты могла просто рухнуть в бездонную пропасть, пропала и пропала. Но даже приземление ничего не гарантировало.