Книга Твое пламя и твои крылья, феникс, страница 221 – Вера Ковальчук

— Не помешаю?

Девочка округлила глаза.

— Как можно… Я думала, все ещё спят.

— Ага. И хорошо. У тебя что-то случилось? Тебя кто-то обидел? — Малышка помотала головой. Но я отставать не собиралась: подхватила её на руки, отнесла к диванчику, который стоял тут же, на балконе, усадила поудобнее. — Рассказывай, что не так.

— Да нет, я…

— Ника! Рассказывай.

Она отвела взгляд. И личико было такое виноватое…

— Я знаю, что его нельзя подпускать к себе даже близко. Урок мне преподан хороший. Не поспоришь. Но… Вот только…

— Ну?

Тяжело вздохнула.

— Не могу думать ни о чём другом, словно увязла в нём совершенно. Мне твой деверь, Иоиль, объяснил, что после встречи и магического контакта у нас с его старшим братом скорее всего окрепла привязка, и она начала сказываться не только на нём, но и на мне.

— Ты хочешь быть с Менеем?

— Я его боюсь, — прошептала Шеника. — Но уже сейчас понимаю, что, похоже, не смогу без него. Просто не смогу.

— Из-за привязки?

— Да. И из-за нашей связавшейся магии. Мы теперь действительно зависим в этом смысле друг от друга. — Она растерянно посмотрела на меня. — Ты порицаешь?

— Кого? Тебя? Да бог с тобой, девочка, с чего бы вдруг⁈ Ситуация у тебя не позавидуешь. При твоём прошлом да оказаться в такой зависимости от человека, причинившего тебе столько зла…

— Он клянётся, что всю оставшуюся жизнь посвятит, насколько сможет, искуплению вины передо мной. Но я не особенно верю. На сколько хватит мужчину, к тому же привыкшего к власти?

— Мы не можем этого знать, — вздохнула я. — Может, сорвётся. А может, и в самом деле всё понял, проникся. Если я из рассказов мужа сделала правильные выводы, расставание со связанной — это очень мучительно. Иногда душевные муки делают из человека большее чудовище, а иногда очищают душу. — Я задумалась, поглаживая Шенику по руке. — В одном ты можешь быть уверена: я ни за что не позволю Менею причинить тебе вред. Если ты всё-таки выйдешь за него, я буду постоянно держать ситуацию под контролем. Малейшая жалоба с твоей стороны — и я немедленно вмешаюсь, и Ария притащу разбираться.

— Это его брат.

— А я его жена. И мы ведь с ним тоже накрепко связаны. А ещё я теперь королева. В Высокогорье это кое-что да значит. — Я приобняла девочку. — Ты главное не торопись. Обдумай всё. Присмотрись к мужику ещё, пообщайся, держа его на расстоянии. Если он продержится до твоих десяти-одиннадцати биологических лет, когда начнут просыпаться гормоны, и подтверждение связи станет насущным вопросом, можно будет и подумать над свадебкой. Разумеется, я ещё поговорю с мужем насчёт этого всего. Но у меня есть ощущение, что он примет любое твоё решение. Защищать брата он не станет.

— И ты не будешь меня презирать за то, что я согласилась?

— Господи, ну почему ты так думаешь вообще! За что тебя презирать. — И обняла малышку крепко-крепко.

На балкон выглянула заспанная Таята.

— А, вот ты где. — Она волокла с собой одеяло, которое тут же накинула на Шенику. — Что случилось?

— Секретничаем, — улыбнулась я. — Девичьи темы обсуждаем. Тебе-то, кстати, платья, которые вам пошили, нравятся?

— Чему ж там не нравиться, — пробормотала она и, зевнув, уселась с другой стороны. — А вы всерьёз, что ли, с утра пораньше решили обсудить гардероб?

— Чего ж нет? Мне скоро надо будет его спешно обновлять. Делать платьишки посвободнее в талии.