Книга Твое пламя и твои крылья, феникс, страница 85 – Вера Ковальчук

В таком виде её и ввели в храм. Там старший Сверад подтвердил, что признаёт девчушку своей дочерью, наделяет всеми правами члена семьи, намерен заботиться и опекать, а глава семейства, Хиреам, поклялся, что она получит приданое и положенное содержание. После чего прохожим вынесли дополнительное угощение: порции каши с мясной подливой в тарелочках, сделанных из листьев, лепёшки, кусочки пшеничной халвы, нарезанные ломтиками фрукты, «корзинки» из рисовой муки, наполненные тушёными овощами.

Рождение ребёнка в семье принято было отмечать именно таким способом — угощая всех встречных, гуляющих мимо дома счастливой семьи. Удочерение тут от рождения совершенно ничем не отличалось. И в смысле закона именно после того, как служитель заверил документ, а горожане получили свою порцию яств, принятие в семью считалось полностью законным. Если спустя время сюда вздумают заявиться родные родители Шеники, им будет сказано, мол, что ж вы гуляли незнамо где, за малышкой не следили, жизнью её не интересовались. Она теперь член другой семьи, об этом в Паратте всем известно, а вы свободны.

Церемония и празднование утомили Шенику, так что Хиреам принёс её в дом на руках, устроил на кроватке, а дальше малышкой занялась Таята.

Мужчины же собрались в гостиной, туда Перий принёс огромный поднос с нарезанным мясом, стопку тёплых лепёшек, миску овощного соуса. Старик Сверад потянулся приготовить себе кушанье, но Нерайер опередил его — сам сложил в лепёшку кусочки мяса, щедро полил соусом, свернул края и даже полотенце на коленях старшего разложил.

— Благодарю, сынок. Ну что ж, я слышал, Ардис, ты задумал жениться.

— Сделал предложение. Есть сложности.

— Неужели тебе трудно очаровать женщину? — Старик покачал головой. — Ты меня разочаровываешь.

Ардис посмотрел сумрачно.

— Она иномирянка, — вмешался Хиреам. — И очень хороший маг.

— Ох… Действительно. Ты, я смотрю, замахнулся. Жаль, что не могу задержаться, хотел бы взглянуть на твою зазнобу. Ну ничего. Деньги я тебе привёз, благословение тоже. Женись, коли сумеешь уговорить. — Он оглядел сыновей, приёмных сыновей и племянников, каждого по очереди взглядом вопросил: — Ну, а вы когда меня доброй новостью порадуете?

Молодые мужчины усмехнулись, переглядываясь, а Раккард, самый младший из приёмных, который — все в семье это знали — был безнадёжно увлечён Таятой, с удовольствием заулыбался и покрутил запястьем, свободным от обручального браслета. Потому удостоился особого внимания со стороны приёмного старшего брата. Понимающего такого, оценивающего и вместе с тем подбадривающего взгляда.

— Понятно, — продолжил отец семейства, принимая от Хиреама ещё один свёрток из лепёшки с сочным мясом. — И кто это у вас готовит?

— Шеника с Таятой.

— Такая малышка — и стоит у печи⁈

— Отец, я ведь рассказывал тебе о ней…

— Да, помню. Удивительная история. — Старший Сверад внимательно посмотрел на Хиреама. — Что там у драков? Подозревают что-нибудь?

— Сложно сказать. Они хранят свои тайны так тщательно, что позавидуешь. А просачивающиеся слухи очень уж мутны. Вроде бы связанную старшего принца похоронили чин чином, и разговоров о том, что она может быть жива, нет. Но говорят, что старший принц всё же сохранил остатки магической силы, хоть и едва заметные.

— Возможно, они говорят так затем, чтоб никто не усомнился в наследнике правящей семьи.