Книга Переписать финал, страница 107 – Купава Огинская

– Но мы уже закончили.

– Я бы хотела обсудить еще одну деталь.

Соня считала, что ее это не касается и им самим стоит договориться, закончили они беседу или нет. Только терпения не хватило.

– Бриенна, – она старалась контролировать голос и надеялась, что звучит строго, а не раздраженно. Но забылась и не воспользовалась отстраненно-вежливым обращением, какое предпочитала все прошлые дни, – тебе не кажется, что ты ставишь ректора Вальхейма в неловкое положение?

– Что?

– Уверена, ты уже слышала о сплетнях. – Соня покосилась на секретаршу, вернувшуюся к своему столу и изображавшую бурную деятельность. Но даже самый невнимательный человек заметил бы, что она жадно прислушивалась к разговору. – Стоит ли все усугублять?

– Ты проделала большую работу, – сказал Рэйнхард, обращаясь к Бриенне. Уловив сгущающиеся в приемной тучи возможной ссоры, он предпринял попытку этого избежать. – Отдохни. А дневник… Я отправлю запрос главному инквизитору, это их работа. Пусть орден решает, как поступить с записями.

Бриенна не хотела соглашаться, но и причин, чтобы задержаться в кабинете ректора дольше, у нее уже не было. Рэйнхард сам ее выпроводил, пусть и старался сделать это деликатно.

– Тогда я пойду.

За ее неохотным отступлением Соня наблюдала в смешанных чувствах: старалась убедить себя, что жизнь этих двух людей никакого отношения к ней не имела, но все равно была рада видеть, что Бриенна потерпела поражение… Уже не в первый раз, если слухи были хоть вполовину правдивы.

Дверь в приемную хлопнула громче, чем ей следовало, и Соня тихо хмыкнула. Но очень скоро ей пришлось забыть о ведьме, ведь в кабинете ректора оказалась уже она.

Гарпии внутри не было, что Соне особенно не понравилось. Рэйнхард отослал даже любимую Скхату, которой полностью доверял, и находился с Бриенной совсем наедине.

– Итак, – Рэйнхард выжидательно смотрел на нее, – ты никогда добровольно ко мне не приходила. Что-то стряслось?

– Просто хотела отдать вам это. – Она протянула шкатулку, которую неосознанно прятала за спиной от Бриенны. – Тут вещи Софи. Думаю, будет правильно, если они останутся у вас.

– Но это твое…

Соня выдержала его непонимающий взгляд. Она все реже ощущала себя некомфортно рядом с ним и не знала, куда смотреть. Если Рэйнхард совместными ужинами старался сделать так, чтобы Соня к нему привыкла, у него определенно получалось.

– Даже если мое… В чем мы не можем быть полностью уверены, я все равно ничего не помню. И у вас шкатулка будет в большей безопасности, чем в комнате общежития

– Я могу заглянуть внутрь?

Соня кивнула, испытывая странное волнение.

Рэйнхард с непроницаемым видом откинул крышку и сразу же увидел кольцо, лежавшее поверх зачетки и прочей мелочи. Лицо его застыло, и несколько мгновений он только смотрел.

Потом медленно захлопнул шкатулку и хрипло сказал:

– Я сохраню ее до того дня, когда ты все вспомнишь.

Она неопределенно повела плечами, безотчетно недовольная его реакцией. Это стало последней каплей, Соня с полным на то правом готова была назвать этот день самым плохим днем с момента появления ее в этом мире.

Велана все портила своей бесконечной добротой, Теодор этому потворствовал, а его дядя и Бриенна продолжительное время находились наедине в кабинете, и Соня не понимала, почему из всего произошедшего именно это так сильно ее задело. Сейчас отношения Рэйнхарда и Бриенны были не самой большой из ее проблем, но определенно самой раздражающей.