Книга Развод. Дракон, мы (не) твои, страница 49 – Натали Эмбер

Я следую за ним по длинному коридору, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Знакомые коридоры мелькают как в тумане — белые стены, красные кресты на дверях, запах лекарств и сушёных трав. Голова начинает кружиться, а в ушах звенит.

Только сейчас до меня доходит весь ужас того, что я наделала.

Я назвала имя Рейнольда. В его же лазарете. Перед его же людьми.

Тайна, которую я хранила больше трёх лет, раскрыта в одно мгновение. Если весть дойдёт до него...

Четвёртая палата — небольшая комната в конце коридора. Специальная. Для особых пациентов. Я знаю это слишком хорошо, ведь сама когда-то работала здесь.

Помощники уже подготовили кровать. Джек укладывает Конора и сразу же начинает осмотр. Его пальцы ловко скользят по шее, груди, животу малыша.

— Ты уверена, что Конор... — Джек не договаривает, но я понимаю.

— Да. Его сын.

Джек кивает, затем резко поворачивается к помощникам:

— Все вон! И запомните — если кто-то узнает, кто здесь был... — он не заканчивает, но в его голосе столько угрозы, что помощники разбегаются, словно испуганные кролики.

— Как всё не вовремя, — бормочет Джек, когда за ними закрывается дверь, — Час назад на границе был прорыв. Уже есть первые жертвы. Все целители отправились туда.

Его слова доходят до меня с трудом.

Крепость, внутри которой находится лазарет, настолько огромная, что мы не заметили нападения. К счастью, Генри уже отправился домой. Он не должен пострадать из-за меня.

— Лёгкие чистые, но сердце... — Джек прикладывает ухо к груди Конора, — бьётся слишком быстро. Это необычная лихорадка, — в который раз слышу я.

— Я пробовала разные лекарства, но ничего не помогает, — подтверждаю шёпотом. — Никогда не сталкивалась с такой болезнью.

— Дети драконов очень уязвимы, до первого оборота, — поясняет Джек, — Отвар лимонника снимет боль. Ненадолго, но до прихода целителя хватит.

Он осторожно приподнимает голову Конора и даёт ему отвар. Малыш морщится, но послушно пьёт горькую жидкость. Он ничего не говорит, только часто дышит, когда я кладу ему на лоб холодный компресс.

— Мия, тебе нужно поесть, — Джек поворачивается ко мне, — Я принесу завтрак.

Но я качаю головой и опускаюсь на стул у кровати, беря маленькую ручку Конора в свои руки.

— Спасибо, пока не нужно, — мне сейчас совсем не до завтрака, — Джек, если нужна помощь, то я могу…

— Исключено, Мия, — обрывает он меня. — Твоё место здесь, рядом с сыном. А я сделаю всё возможное, иначе лишусь не только должности, но и головы.

Понимающе киваю.

— Ты хоть понимаешь, что теперь будет, Мия? — продолжает Джек, — Весть о твоём возвращении разлетится быстрее птицы. И когда он узнает о сыне...

Я закрываю глаза, чувствуя, как страх сковывает всё тело. Но когда открываю их снова, моё решение уже принято. Я глажу горячую ладонь малыша и говорю то, чего не решалась произнести раньше:

— Пусть узнает. Лишь бы Конор жил.

Ожидание становится невыносимым. Каждая секунда растягивается в вечность, пока я сижу у кровати, не сводя глаз с бледного личика Конора. Его крошечная ручка, такая горячая в моей ладони, кажется хрупкой, как крыло бабочки.

Скрип двери заставляет меня вздрогнуть. В палату заходит целитель, высокий эльф с благородными чертами лица. Его раскосые изумрудные глаза светятся странным внутренним светом. Он кивает мне и подходит к малышу. Серебристые волосы, заплетённые в сложную косу, переливаются при каждом движении.