Книга Темный голод, страница 104 – Кэтрин Диан

Забавно, что её предательство по отношению к нему, когда она выдала информацию об его коллеге Версали, пробудило в ней ещё большее недоверие. Она поступила неправильно. Но что она сделала? Она начала задумываться. О том, где она находится. О своём собственном месте в мире.

Она думала прямо сейчас.

Она расспрашивала его о поимке здоровяка, желая узнать, что он сделал плохого Гидеону, как будто простое «око за око» что-то значило. Планы Гидеона превосходили такие мелкие заботы.

Бедная Зара, у неё такое ограниченное мышление. Такая простая структура ценностей.

Это позволяло легко манипулировать ею. В некотором смысле, это огорчало Гидеона. Если бы она была больше похожа на него, то увидела бы, что он использует её.

Огонь и напористость, которые она демонстрировала в молодости, остались, и Гидеон по-прежнему ценил это в ней, но этого было недостаточно для следующего шага в его планах.

Гидеон опустился на подлокотник кожаного кресла. Вампиры замолчали, обратив своё внимание на него. Гидеон поставил свой Джеймисон на колено и стал ждать, когда чьё-нибудь любопытство (или нетерпение) возьмёт верх.

Это не заняло много времени.

— Ты продолжаешь давать обещания, Гидеон. Грандиозное зрелище. Новый препарат. Это долгожданное большое открытие?

— Не совсем, — сказал Гидеон, улыбаясь про себя. — Это предварительный просмотр.

— Предварительный просмотр? — повторил кто-то.

Кто-то ещё нахмурился.

— Ты притащил нас сюда для предварительного просмотра?

И всё же они пришли по его зову. Гидеон сказал:

— Представьте себе разум, лишённый всех атрибутов цивилизованности.

Пустые взгляды.

Гидеон попробовал ещё раз.

— Представьте себе наркотик, который ослабляет запреты, который сводит на нет все эмоциональные защиты, делая разум уязвимым для импульсов и внушений.

Все вокруг хмурились, никто из них не видел возможностей. Почему он вообще утруждался?

Их простые умы хотели знать только то, как они могут заработать на этом деньги. Дело не в деньгах. Речь шла о том, чтобы раскрыть неприглядную правду о том, каковы люди на самом деле. Речь шла об использовании этого.

Гидеон вздохнул, ему больше не хотелось развлекать себя их предсказуемым, ограниченным мышлением.

— В октагоне, — устало сказал он.

Все поднялись со своих мест и подошли к смотровым окнам, глядя вниз, на ринг, где сошлись лицом к лицу демон под кайфом от Дымки и вампир (не под кайфом).

Демон, вопя, как баньши, бросился на самоуверенного вампира… который быстро понял, что это зрелище было не ожидаемым моментом его триумфа, а его смертью.

Он продержался дольше, чем ожидал Гидеон — целых шестьдесят секунд. Он нанёс несколько отчаянных ударов.

Демон ничего не почувствовал. Он рубил, визжал и повалил вампира на землю. И раскроил ему лицо своими ужасными клыками.

Демон завыл, склонившись над своей жертвой…

Пока Малотов не выстрелил ему в голову четыре раза.

Зрители отшатнулись, испуганные и очарованные, их взгляды обратились к Гидеону в поисках объяснений.

— Что, чёрт возьми, это было? — спросил кто-то.

— Это, — ответил Гидеон, — был демон, лишённый атрибутов цивилизованности. Это, джентльмены, была Дымка. А теперь представьте себе более равный бой. Представьте себе гораздо более грандиозное и ужасное зрелище.

— Зачем кому-то хотеть, чтобы демоны были такими?