Книга Игры богов, страница 52 – Нина Линдт

Макс чувствовал, что каждый раз, произнося фразу про время, Алиса думает о его хозяине. И да, он сам тоже постоянно думал о Рэе. То негодовал, что принц Люме обвел его вокруг пальца, то пытался понять весь ужас внутреннего противоборства Рэя и поражался силе воли хозяина времени. Он и уважал его, и побаивался, и не мог понять, принять, простить. Но вместе с тем хотел увидеться с ним, чтобы лично выяснить, что же происходит. Максу думалось, что такая же борьба, только куда более глубокая, болезненная и изматывающая, идет в душе Алисы. Анна сказала ему не давить на нее, ведь Алиса пережила глубокий шок и потрясение. Макс поначалу не слишком в это верил, но сейчас увидел явственно: Алиса ежесекундно бьется с внутренними противоречиями: добро и зло, убийца отца и любимый человек, принц Люме и хозяин времени. Ее разрывает на части, и она еще неплохо держится, раз ведет за собой людей.

Тем временем Тарита не выдержала и поймала Иву за рукав, когда та проходила мимо.

— Почему ты носишься с этими мерзавцами? — спросила Тарита, показывая на пленных инквизиторов. — Их надо прикончить, чтобы не коптили небо.

— Они пленные и безоружные, Тарита. Они не враги уже, — мягко возразила Ива.

Тарита упрямо поджала губы, соскочила со стола и пошла к Алисе.

— Ты ведь уничтожишь инквизиторов, Алиса? — спросила она, отвлекая девушку от Макса.

— Я еще не решила, что с ними делать, — Алиса чувствовала себя неуютно с Таритой. Несмотря на то, что некогда они были одним целым, чем больше времени проходило, тем больше они дистанцировались друг от друга. Алиса сочувствовала прошлому Тариты и ее потерям, но ощущала в ней большую озлобленность и обиду. Но и осуждать ее за это не могла. Она была сама на грани того, чтобы погрузиться в пучину черной ярости и обиды, когда выяснилось, кто такой Рэй. Но сейчас, когда оказалось, что он не причастен к похищению ее матери, Алиса понимала, насколько мудрее, чем резкая и требовательная Тарита, оказалась Ива, которая настаивала на том, чтобы выяснить все причины, побудившие Рэя так поступить. Не зная как следует хозяина времени, Ива защищала его. На такой поступок способен только глубоко чувствующий боль другого человек. А Тарите, хоть Алисе и были понятны ее мотивы, не хватало способности понимать и прощать. Алиса металась между этими двумя противоположностями, признавая, что и в ней самой было помногу от каждой. И сама не знала, что в ней победит в итоге — любовь или ненависть.

— А против короля Игниса пойдешь? против принца Люме? — не отставала Тарита, глядя в упор фиолетовыми глазами.

— Я не знаю, Тарита, — устало ответила Алиса. — Дай мне время.

В этот момент ее позвала Элисенда: инквизиторы вычислили точные координаты и начали плести заклинание. Алиса зашла в комнату, где лежала Женевьев, и поцеловала ее в щеку.

— Мама, я люблю тебя… — прошептала она ей, глотая слезы. — Но ты не думай обо мне, не беспокойся, не ищи. Будь уверена, у меня все хорошо. Я на учебе, обязательно позвоню, как только смогу. Прощай, мама.

Женевьев улыбнулась сквозь сон, ее губы чуть разомкнулись, словно она хотела что-то сказать, но тут она начала таять и исчезла. Алиса положила ладонь на еще теплую простыню и уткнулась в нее лицом. Теперь надо было снова принимать решения. И брать на себя ответственность за поступки.