Книга Увольняюсь, Ваша Светлость!, страница 105 – Наталья Варварова

От него пахло сухими пряными травами и зноем. То есть перегретым песком, раскаленными камнями… Меня не выворачивало наизнанку, и на том спасибо.

Чудовище неопределенно махнуло рукой, мол, вперед. Я шла ни жива ни мертва, он сбоку. Миновали мою спальню, мастерскую и остановились у комнаты герцога.

Минотавр лениво толкнул дверь плечом и вошел первым.

В спальне он, не осматриваясь, взял курс на здоровенную герцогскую кровать. Теперь не я помогала ему идти, а он тащил меня почти волоком. Дойдя до постели, бык ловко перехватил меня за талию и закинул туда прямо в обуви. Свои сандалии он тоже не снимал.

Ножки под нами крякнули, но устояли. Я упала головой на подушку, а юбки нелепо подпрыгнули вверх; часть из них закрыла мне грудь. Минотавр задумчиво, двумя пальцами, ощупывал подъюбочный каркас — легкий и гибкий, сделанный по всем правилам. Вот только лежать в нем было почти так же неудобно, как и в старомодных.

Страх во мне достиг апогея, когда мы вошли. Я ожидала, что нас убьет взрывом или раздавит смертельным заклятием. Но ничего из этого не последовало, и страх постепенно отступал. А вот ощущение глубокой дикости происходящего накрыло меня с головой.

Зверюга оставил в покое дуги каркаса и переключился на мои панталоны с оборочками. Больше всего его заинтересовала кружевная оторочка.

— Руки убери! — гаркнула я не своим голосом. — Это одежда. Ее носят… По-моему, тебе лучше вернуться туда, откуда ты такой явился. Это спальня здешнего хозяина. Он тебя сожжет, если найдет здесь.

И меня скорее всего тоже. Почему-то я была уверена, что Конвей не станет разбираться, когда застанет меня, придавленную этой тушей.

— В тебе нет магии. Ты не можешь меня заставить так, как я тебя. Но я послушаюсь. Это проявление доброй воли. Я так решил. Пока. Может, моя доброта тебя вразумит.

Он перестал шарить по бедрам. Но не успела я выдохнуть, как монстр взялся за горловину моего платья, и, придерживая ткань другой рукой, чтобы не поранить шею, дернул палец вниз. Пуговицы слетели подряд.

Я оказалась перед ним голой по пояс — он тут же развел остатки лифа в разные стороны. Кожу пекло, и при этом словно ударили под дых. Вчера Конвей сделал очень похожий жест, но он ограничился самым верхом, одной пуговичкой.

Что-то прохрипела и изо всех сил заколотила по груди склонившегося надо мной зверя, такой же гладкой, как во снах. Он же ранен. Он еле шел… Но сейчас не видно было даже следов рассечения.

Прозрачная кровь, похожая на древесную смолу, запеклась на груди и чуть-чуть попала на плечи. Как будто он обмазался в клею… И все.

Не реагируя на сопротивление, он закинул меня на себя. Теперь я лежала поперек кровати, ступни свешивались вниз. Кожей я чувствовала, как бугрятся его мышцы. Грудь прижата к его...

Бездна! Он, кажется, отдал очередной приказ, только про себя. Я больше не извивалась. Мышцы опять перестали слушаться.

— Я должен поспать, — проворчал он. — Ты мне нужна. Снимаешь боль, регенерация в контакте с твоим телом идет быстрее. И мне нравится тебя гладить. Так что цени доброту… Ведь я бы мог сейчас, мне бы хотелось…

— Нет, пожалуйста, не надо.

Не представляю, как я выдавила из себя эти слова. Говорить было почти так же невозможно, как двигаться. Просить — это все, что мне оставалось. Со мной он постоянно балансировал на грани жестокости, но пока ее не переступил.