Книга Ни слова, господин министр!, страница 218 – Наталья Варварова

Тем не менее, даже его лихорадка играла нам на руку, так как дополнительно путала воспоминания. Я слушала скупые мамины комментарии по его состоянию, наблюдала за спокойной Клавдией, которая проводила и с ним, и со мной примерно одинаковое количество времени, и верила, что у моего князя все будет хорошо.

Если его благополучие основывалось и на моих чувствах тоже, то ему ничего не угрожало. Я оставалась в Фересии, рядом с источником его магии, и я продолжала любить Родерика с тем же упорством, что и в первые годы нашего знакомства.

Может быть, это срабатывал эгоизм, но я уговаривала себя, что за исключением того, что мы перестали общаться, у него ничего не менялось. Себя же я старалась жалеть еще меньше. Да, в моем сердце теперь дыра, зато под ним растет ребенок. Мне достаточно того, что Родерик в порядке, жив и здоров. Большего и не надо.

Мама пообещала, что за неделю поставит его на ноги.

В тот день я пропустила, как звенел колокольчик, потому что опять спала. Клавдия обычно перемещалась к нам порталом, а после давала знать о своем прибытии вот так, по старинке. На этот раз я не смогла заставить себя подняться и через некоторое время обнаружила королеву, сидящей у моей кровати.

— На днях мы объявим о твоей свадьбе с дальним родственником Конрадов. Благодаря этому родству к магическим контурам малыша будет меньше вопросов.

Я кивнула и не очень вежливо отвернула голову в другую сторону. Мысль о жизни с посторонним мужчиной была невыносима.

— Это достойный человек. У него передо мной долг. Когда-то я спасла от казни его мать. К тому же ваш брак подарит ему еще несколько лет. Он смертельно болен, а рядом с тобой сможет вести нормальную жизнь, хотя потом резко и неминуемо угаснет.

— Я не смогу стать ему нормальной женой. Взойти на ложе и вот это все.

Клавдия тряхнула головой, и тугие завитые локоны рассыпались в разные стороны.

— Ничего подобного он и не ждет. Человек, уже ступивший за грань, становится смиренным и неприхотливым. Я дала понять, что ты пережила потрясение. Выходишь замуж из-за ребенка и по моему настоянию… Он не тронет тебя и пальцем. Да и без своего недуга не прикоснулся бы. Это один из самых мягкосердечных мужчин на моей памяти.

Но следующий жест королевы меня шокировал. Она вытащила кинжал с тонкой изогнутой рукоятью прямо из рукава и уколола мне мизинец. На лезвии осталась капелька крови.

— Не пугайся. Так нужно, чтобы ножны сели ровно по тебе, а стилет признал за свою.

— Что это? Я не собираюсь убивать этого несчастного.

— Ты носишь ребенка Конрада и имеешь на это оружие полное право, — терпеливо принялась объяснять Клавдия. — Я не гарантирую, что ты больше не встретишься с его отцом… Или с его дядей. Это защита от разбушевавшейся тьмы. Ни одна из стихий не умеет с ней бороться. Я должна была передать его супруге князя, но отдаю тебе. Хотя бы потому, что у тебе больше прав на его тьму, и в твоем присутствии она волнуется сильнее.

Вот так. Я получила ненужного мужа и бесполезный кинжал… Подумай о ребенке, Оливия, твердила я себе. Все иное не так важно, даже этот бессмысленный парадокс. Я нашла в себе силы поблагодарить королеву.

— Любовь — самый загадочный цветок на свете, — заявила Клавдия уходя. — Иногда он настолько прихотлив, что гибнет от легкого дуновения. Но бывает, что пускает корни так глубоко, что умирает, лишь когда останавливается сердце. Тянется к своему источнику, несмотря на обиды и вроде бы смертельные раны. Даже магия забвения не всегда способна его обмануть.