Книга Преданная истинная, страница 101 – Лана Воронецкая

Ещё и Асгар порыкивает на Амира, скалит зубы за спиной у отца.

Папочка грозно хмурит брови, наставляет на меня палец:

— Ты, живо наружу помогать матери.

Он переводит выразительный взгляд на объятия Амира. Выражает недовольство. Хорошо, что хоть не высказывает. Умереть не встать. На этом самом месте.

Руки Амира, наоборот, сильнее прижимают и каменеют. Что он творит? Перед моим папой? Как я потом буду объясняться?

Слышу уверенный громкий голос Амира, и сердце замирает:

— Господин Кирстон, у меня есть к вам серьёзный разговор.

Магинечка Елена, это то о чём я думаю? Разговор про меня? Боюсь вдохнуть, по телу разливается лёгкий трепет предвкушения. Как в детстве, перед волшебным праздником, когда знаешь, что тебя ждёт что-то важное, но не веришь, что это вот-вот произойдёт.

Или я ошибаюсь? Секунды растягиваются, словно резиновые. Еле сдерживаюсь, чтобы не выдать переполняющие чувства.

Асгар всё порыкивает, но не вмешивается. Он придавливает ногой королевского Советника, не позволяя тому встать.

Папа всё портит!

Он поднимает руку, заставляя Амира замолчать.

— Все разговоры позже, — жестом указывает на Аврелия. — Сейчас у нас дела.

Снова выразительно смотрит на руки Амира:

— Пустите Ландию. Моей жене может понадобиться её помощь.

Я так жалею, что сейчас не могу слышать мысли Амира! Неужели он хотел попросить моей руки?

Мужские объятия неохотно разжимаются, выпуская. При этом Амир незаметно для других задевает моё ушко губами. Так, что это чувствую только я.

Ох… Внутри всё переворачивается, как будто я только что съехала с крутой горки. Теперь бы только не упасть. Потому что ноги слегка подкашиваются. Наверное, от пережитого волнения. С трудом удерживаю равновесие.

Отец снова бросает на меня строгий взгляд, придавая ускорения.

Спешу на выход, правда, не могу не обернуться, чтобы подсмотреть, что там у них происходит.

Папочка устало командует теперь Амиру:

— Зачитывай обвинение.

Амир чеканит официальным тоном:

— Аврелий Гастон, вы арестованы по обвинению в похищении Ландии Кирстон, дочери архимага. А также, в проведении незаконных экспериментов с драконьими сущностями, причинении вреда здоровью и ряде убийств драконов. Их личности будут установлены.

Амир делает паузу. Тяжело выдыхает, набирает в грудь воздуха и договаривает:

— А также в убийстве моих родителей: Кадони и Мелиссы Веридас.

Амир нашёл настоящего убийцу его родителей. Советник прятал следы преступления, ему нужно было сжечь тело Тревиса. Чтобы никто не узнал о сонном зелье, которым он его опоил, чтобы усыпить дракона.

Которым он опоил и меня…

Зову свою зверицу, но она не откликается. Изнутри тянет ноющая пустота. Шепчу ей, или самой себе, успокаивая: «Мы что-нибудь придумаем. Придумаем, как разбудить тебя».

А я спешу к мамочке помочь с раненной Оливией.

Меня догоняют эхо папиных слов:

— Совет Драконов выдвигает обвинение в убийстве Тревиса Карпулети. Прокурором обвинения по всем обвинениям выступит Амир Веридас.

Амир

Драго, я чуть не потерял Ландию.

И в прямом, и в переносном смыслах. Какая ирония – всё произошло именно в тот момент, когда я осознал, насколько драконица мне важна.

До сих пор выступает холодная испарина, стоит представить, что я мог бы опоздать.

Хорошо, что Драго меня не дёрнул сунуться в логово к Аврелию одному.