Книга Преданная истинная, страница 22 – Лана Воронецкая

Зато тот маленький дракончик остался жив. А Луцер получил вторую сущность. Эксперимент прошёл успешно. Но архимаг потребовал избавиться от формулы, чтобы ни у кого не возникло желания повторить опыт.

Луцер согласился и уничтожил все бумаги и разработки по проекту.

Только отец в тайне сохранил экспериментальный образец эликсира.

Сам он не смог бы его повторить потому, что часть формулы разработал Луцер, и только вторую половину мой отец. Но он решил сохранить эликсир.

Прекрасно помню, как отец усадил меня на кушетку в лаборатории. Прямо напротив второй кушетки с мёртвый телом. Холодок пробежал по спине.

Отец кивнул на мертвеца, который ещё не успел остыть.

— Смотри, он выглядит, как живой. Но тело мёртвое. Сердце остановилось, мозг умер из-за нехватки кислорода.

Я сглотнул.

— Он не похож на труп.

Отец подставил маленькое зеркальце к носу неподвижного тела.

— Смотри, он не дышит. Я сделал всё, что мог, чтобы его спасти. И не я один. Из лаборатории только что ушёл господин Луцер. Мы вместе зафиксировали смерть. Ещё не началось трупное окоченение потому, что это – дракон. Только его драконья сущность почему-то крепко спит.

— Так надо разбудить его дракона! Я слышал в зверином виде у них прекрасная регенерация. Он сможет восстановиться.

Отец печально качнул головой:

— Уже нет. Слишком поздно. Даже если сейчас драконья ипостась проснётся, то погибнет в этом теле.

— А что я этим драконом произошло?

— Сорвался со скалы.

— Дракон? Сорвался со скалы? И не обратился?

Отец кивнул, соглашаясь:

— Да, это очень странно. Большой вопрос – что же случилось с его драконом. Почему зверь крепко спит, — отец вздохнул, о чём-то судорожно размышляя, а потом достал из кармана маленькую колбу с мутной жидкостью и поболтал перед моим лицом. — Меня сейчас интересует другой вопрос. Я могу попробовать спасти зверя. А заодно и твою жизнь, сын. По моим расчётам привязка драконьей сущности остановит твою болезнь.

У меня закружилась голова. Видимо, волнение спровоцировало очередной приступ.

— Разве не стоит спросить разрешение у его жены?

— Стоит. Но у нас нет времени на расспросы. Тем более, Луцер пошёл сообщить печальную новость жене погибшего, драконице Оливии Карпулети. Она будет убита горем. Не думаю, что сможет адекватно принять решение. А так, мы и зверя попытаемся спасти, и…

— …вылечить меня? — ослабшим голосом договорил я мысль отца.

Головокружение усилилось. Я не был уверен, что отец поступает правильно. Попытался возразить:

— А как же моральная сторона вопроса? — но ответ папы я уже не расслышал.

Сознание уплывало, покрывая картинку перед глазами мутной пеленой… так похожей на ту жидкость в колбе… Я слышал, как отец звал меня:

— Амир, Амир! — голос наполнился тревогой. — Сынок, очнись. Амир, подожди, не уходи за грань, потерпи ещё чуть-чуть. Держись. Я вытащу тебя из лап смерти. Почему именно сейчас ты вздумал умирать?

Внезапно все мои чувства обострились. И вдруг я явственно различил биение собственного сердца, которое неумолимо замедлялось. Я чувствовал, что и кровь замедляется, уже не так быстро бежит в венах. И где-то высоко над головой вспыхнул яркий свет, маняще и призывно, вызывая неумолимое желание пойти туда.

На краешке сознания, едва различимо слышались крики отца. Он звал меня.

Я разрывался между желанием обернуться к отцу и желанием пойти на такой притягательный свет впереди, утягивающий сознание воронкой, обещающий блаженство и забвение на век.