Книга Вернуть истинную, страница 89 – Лана Воронецкая

— При пожаре погибли дети нашей кормилицы. А мы успели убежать вместе с ней.

Бабушка? На самом деле была нашей кормилицей? Заменила мне маму. Амир и так был уже взрослый и очень колючий. Амир заменил мне отца.

Я в шоке наблюдаю, как изо рта Амира тоже вырывается огонь. Дав волю эмоциям, он тут же восстанавливает контроль и прекращает частичную трансформацию, злобно грохочет низким басом:

— Только драконий огонь способен выжечь кровь так, что не останется следов.

Амир в упор смотрит на мать Дориана. Если бы мог прожечь взглядом, то спалил бы к Драго в пепел. Я знаю почему. Брат озвучивает обвинение:

— Я видел радужную драконицу, когда произошёл пожар ночью. Тот пожар не был трагической случайностью, как указано в официальных отчётах королевского двора. Это был намеренный поджёг!

Обвинение вырвалось и зависло в воздухе. На секунду меня оглушает тишина. Накрывает осознаньем. Не быть нам вместе с Дорианом. Весь мир, похоже, против нас.

Амир – мой брат. Чтобы не случилось, мы должны быть вместе. В память о погибших родителях. В смерти которых, виновата мать Дориана…

Конечно, я не верю, что наш папочка мог намеренно убить отца Дориана… чтобы дать шанс на жизнь Амиру.

Объятия Дориана каменеют. Не слышу его мыслей – он закрылся. Но ощущаю, как сомнения мечутся в его голове, разрывая сердце любимого дракона противоречивыми чувствами.

Такими же, как и те, которые кромсают моё собственное сердце в мелкую крошку.

Я мерцаю.

Прямо из объятий Дориана. Проявляюсь рядом с братом. Подтверждаю:

— Я тоже видела радужную драконицу той ужасной ночью, когда произошёл пожар, унесший жизни мамы с папой.

Оливия ревёт:

— Как смеете вы меня обвинять!

Но я не могу и не хочу смотреть на Оливию, я перевожу тоскливый взгляд на Дориана.

Подрагивающие ноздри, руки, сжатые в кулаки – мой дракон медленно закипает.

Или уже не мой…

В его мыслях полнейший сумбур чувств. Я не могу ничего разобрать. Сейчас начнётся драка? Смертельный бой… Неосознанно загораживаю собой Амира, который не видит Дориана, а так и продолжает немое противостояние взглядами с Оливией.

Дориан вскакивает с места.

Он кидается ко мне.

Рывком дёргает на себя и прижимает. Шипит на ухо:

— Я не пускал! Смирись уже, Ашара, ты – МОЯ.

Он смотрит мне в лицо, ловит мой взгляд.

И я смотрю в его глаза, в которых бушует грозовое небо и искрят молнии, как на его драконьей шкуре.

В этот момент весь мир вокруг перестаёт существовать.

Дориан открывает мысли, затапливая чувствами моё сознание. Поток его эмоций смывает начисто все сомнения.

О чём я, вообще, могла сомневаться?

Есть мой дракон. Есть я. И наш ребёнок. И наши чувства.

Дориан рокочет в моей голове: «Мы теперь вместе. Ашара. Нас никто не разлучит».

Я завороженно повторяю: «Вместе, Дориан».

Отчётливо понимаю, как я его люблю. Больше самой жизни.

«А ты и есть – моя жизнь», — вторит эхом в голове Дориан. «Ты и наш ребёнок».

Так и не выпуская из объятий, Дориан нащупывает мою руку… и надевает мне…

Скашиваю вниз глаза.

На моём пальце красуется его фамильное кольцо, отсвечивая яркими солнечными бликами.

Дориан наклоняется, впивается в губы глубоким поцелуем.

Когда он отстраняется, мы продолжаем вглядываться в глаза друг другу. А внешний мир постепенно врывается к нам звуками.

Мать Дориана истерит, срывающимся на визг голосом: