Книга Станешь моей истинной!, страница 57 – Лана Воронецкая

— Вы мне доверяете, студентка Корвейн?

Не то, чтобы полностью и без оглядки. Совершенно откровенной я с ним быть не могла. Но в тот момент так хотелось стать ему ближе.

— Да, — всё-таки удалось выдохнуть.

А господин Луцер встал сзади, совсем вплотную ко мне и обхватил руками за талию, прижался телом, скомандовал:

— Еще шажок, Эдна.

Как же волнительно звучало мое имя, произнесенное глубоким мужским голосом.

Он подтолкнул, вынуждая шагнуть на самый край, хрипло прошептал:

— Вашей драконице понравится.

Не знаю, что там ей понравится, но мне определенно нравилось. То, как ректор крепко обхватил руками за талию и прижимался сзади сильным большим телом. То, как его шепот щекотал ухо и отдавался вибрирующим эхом в теле. И было совсем не страшно, даже не а самом краю утёса.

— Расставьте руки в стороны, — приказал мужчина за спиной, я послушалась. — Шире… Можете чуть запрокинуть голову. Можно мне на плечо. Перестаньте стесняться. Смотрите, наслаждайтесь видом.

Как можно наслаждаться видом? Когда по телу побежали мурашки и голова кружилась не от высоты, а от того, что мужчина крепко прижимал к своему телу и продолжал командовать хриплым баритоном, а я не задумываясь выполняла всё, что он говорил:

— Вдохните глубже. Вам нравится?

— Мне? — сорвался шепот с губ.

— Вашей драконице, Эдна, — и совсем тихо над ухом. — Нравится?

Моя зверина, дейтвительно, губы раскатала, слюни распустила и завороженно млела. А я млела от его низкого шепота:

— Это простор. Это свобода. Это чувство полета. У вас есть крылья. Вы сможете полететь, когда вылечим зверицу, — его губы коснулись ушка?

А маленькая волна почему-то перекатилась в груди, и исчезла ниже, в животе.

— Мы выманим вашу зверюшку. Всё будет хорошо. Еще не один дракон не устоял против полета в драконьем ущелье. К тому же, магический фон вулкана лечит. Вы так долго ее травили, что думаю, только этот фон и сможет помочь.

Его губы определено коснулись ушка. Не просто коснулись, он поцеловал! Руки обвили талию, погладили живот, вызвав прилив странной магии в теле. Медленно, очень медленно, он стал разворачивать к себе лицом. Чуть отстранился, давая место развернуться.

Я чуть приоткрыла губы, завороженная зрачками, искрящими фиолетовым. Не может быть. Теперь дыхание перехватило не от умопомрачительного вида гор, а от догадки, мелькнувшей на краешке сознания. Он меня поцелует? Я забыла, как дышать.

Его губы тоже едва заметно приоткрылись, глаза пылали фиолетовым светом — мне не казалось, фиолетовые язычки вырывались из зрачков. Он наклонился чуть ниже. Очень медленно. Словно сомневался, или боялся спугнуть. Но удержаться не смог, наклонился еще.

В горле совсем пересохло. А вредная драконица выбрала этот момент, чтобы полезть наружу. Похоже, на моих скулах проявилась чешуя — кожей чувствовала.

Но мой рот приоткрылся шире, когда я рассмотрела сквозь фиолетовые отсветы зрачки ректора, вытянувшиеся в линию …и темную фиолетовую чешую?... проступившую на его скулах.

От неожиданности и испуга я неловко дернулась, пытаясь отшатнуться подальше, оступилась и нога проехалась по мелким камешкам, соскользнула. Край утеса осыпался, увлекая моё тело вниз. Что я наделала? После падения с такой высоты, не выжить.

Ректор и не подумал разорвать объятия и отпустить. Что он делает? Он прыгнул вместе со мной. Мы же разобьемся!