Книга Единственная для Повелителя Дракона, страница 72 – Лана Воронецкая

-Я в тебе не сомневалась, была уверенна, что все получится. Ты всегда добиваешься своего. Но зачем ты рассказала темным стражам? –она прищурилась, разглядывая Повелителя. –Зачем ты все испортила? Я здесь порасспрашивала. Теперь Айрин заберут. Она же не человек, и родилась такой. И со мной не позволят уйти. Ее душа прожила слишком мало испытаний в человеческом мире.

Она перевела тяжелый взгляд на меня:

-Что ты наделала?

Внутри все взбунтовалось. Она меня еще и обвиняет. Сама мать-кукушка, готова бросить собственного ребенка, а я у нее виноватая.

-Эгоистка, -в сердцах не сдержалась я, -думаешь только о себе.

Ее черты смягчились, тоска наполнила зеленые глаза без зрачков на пол-лица:

-Я думаю об Айрин. Цветок папоротника всего один. Я не хочу отнимать у Айрин хоть малейший шанс на нормальную жизнь.

Тётя снова посмотрела на Повелителя.

-Не хочу, чтобы ее заперли в резервации, -вздохнула. -Если я останусь здесь мавкой, то у нас только один путь –резервация или скитания по затерянным в лесной глуши поселениям с волшебными существами. Я хочу для своей девочки самого лучшего –хочу, чтобы она прожила нормальную человеческую жизнь.

Тётя перестала раскачиваться и встревоженно обернулась ко мне:

-Я была уверена, что ты не бросишь сестру. А теперь ты привела стража. Ты все им рассказала…

Я пыталась понять тётю, искренне старалась влезть на ее место. Но у меня не получалось. Как же это возможно, оставить своего ребенка? Прикрываться благими намерениями при этом. Хотя, что я ожидала от мавки. Ее сердце не бьется. Она сама заморожена изнутри.

Предательство любовника убило в ней все человеческие чувства, выморозило душу. Она просто не способна дать дочке любви. И Айрин суждено вырасти холодной человечкой, которой придется испытать страдания и боль. Начиная уже сейчас, с потери матери. Да, хоть бы эта «застывшее подобие человеческой женщины» и осталась. Что она способна дать Айрин?

Но какая бы холодная ни стала тётя –это все равно лучше, чем жить без матери. А я помнила ее веселой и радостной, любящей и заботливой. Она вырастила меня, как родную и я почти не плакала по родителям, которых даже не знала.

Я продолжила попытки уговорить тётю:

-Неужели ты думаешь, что девочке будет лучше без матери? Какая бы ты ни была –ты ее мать. Ты всегда будешь для нее любимой, -горло пережало страхом. –Я не смогу ей заменить тебя.

-Понимаешь, милая Итар. Если я останусь, Айрин всегда будет стремиться отдать мне папоротник и тем самым испоганит себе жизнь.

-Вам хватит на двоих, -упрямо продолжала настаивать я.

-Ты не можешь знать наверняка, -покачала головой тётя. –А вдруг со временем действие цветка ослабнет. А вдруг его нельзя разделять. Я не хочу рисковать своей девочкой. Она –самое дорогое в моей жизни.

У меня кончились аргументы. Лепесток, который я использовала, действительно, потух через несколько часов после того, как я его оторвала. Сдержаться не получилось:

-Эгоистка, холодная злая ледышка, -слова вылетали прежде, чем я успевала подумать, -мавка с застывшим сердцем!

Ну, все. Переборщила. Тётя замерла с открытым ртом. По ее щекам покатились горькие слезы. Как мне не стыдно. Почему я не могу вовремя закрыть рот? Все-таки не все человеческое в ней превратилось в зеленую болотную тварь. Не речную, а болотную. Мстительно подумала про себя. Но на этот раз промолчала.