Книга Как увлечь дьявола, страница 54 – Лола Гласс

Через час после этого все четверо парней один за другим вошли в дверь. Баш зашёл последним, и я отвернулся от него, зажмурив глаза и позволив миксеру перед собой работать дольше, чем следовало.

Взбитые сливки должны были получиться очень взбитыми.

Миксер выключился, и пара массивных рук опустилась на мои бёдра.

Я замерла.

Мои глаза оставались закрытыми.

Губы коснулись моего уха.

— Нам нужно поговорить, Бринли.

Чёрт.

— Я занята.

— Это была не просьба.

— Мы можем поговорить позже, — прошептала я.

— Мы поговорим сейчас. — он оттащил меня на несколько шагов назад, и мне пришлось открыть глаза, чтобы понять, куда я иду.

— Разберись со взбитыми сливками, Рэйф, — сказал Баш. Это не было приказом… но это был приказ.

Рэйф отсалютовал ему, а Баш продолжал вести меня в обратном направлении, пока мы не оказались за пределами кухни и всех, кто в ней находился. Затем он повернул нас обоих. Его руки оставались на моих бёдрах, пока он вел меня к лестнице, а его грудь касалась моей спины, во время движения.

Комок стоял у меня в горле всю дорогу до свободной комнаты, которая должна была стать моей, но в ней остались только вещи Себастьяна.

Он усадил меня на край кровати, после чего наконец отпустил мои бёдра и отступил назад. Его взгляд был напряженным и медленно перемещался по мне, как будто он убеждался, что со мной всё в порядке.

Или рассуждал о том, как лучше убить.

А может, пытался решить, где он хочет попробовать меня в следующий раз.

Мои щёки порозовели от этой мысли, хотя я понимала, что первый вариант более вероятен, чем два последних.

— Ты переоделась, — сказал он.

Эта тема оказалась гораздо легче, чем я ожидала.

— На старой была кровь.

Его глаза сузились.

— Твоя кровь. — я жестом указала на его живот, где на белой рубашке виднелось огромное пятно крови, благодаря тому, что костюм был расстегнут. Вероятно, кровь текла и в других местах.

Он не взглянул вниз.

— У тебя до сих пор идет кровь? — спросила я. Это казалось более легким разговором, чем тот, который, как я понимала, предстоял.

— Нет. Мы быстро восстанавливаемся, если нас как следует кормят.

И я правильно его кормила… Я надеялась.

Я больше ничего не сказала.

Не знала, что ещё сказать.

Он ясно дал понять, что разозлится, если будет питаться от меня, но я всё равно заставила его это сделать.

— Ты сказала моей семье, что я возненавижу тебя за то, что ты меня кормишь, — сказал он, снова сузив глаза. Баш продолжал стоять передо мной, такой чертовски высокий, что был намного выше меня, а я по-прежнему сидела на кровати.

— Ты ясно дал это понять, когда мы были в постели, — сказала я.

Его глаза ещё больше сузились.

— Чёрта с два.

— Ты не хотел связывать нас. Ты сказал, что зависимость от меня будет означать кражу твоей свободы. Большинство людей ненавидят тех, кто лишает их свободы воли.

— Настрой свой чёртов прибор, Бринли. Есть огромная разница между тем, чтобы не хотеть чего-то, и тем, чтобы ненавидеть кого-то за это. Я не хочу розовую футболку, но, если ты подаришь мне её на Рождество, то не станешь врагом.

Я поняла, что он снова говорит о переводчике, и насмешливо сказала.

— Поправь свой прибор. Есть огромная разница между розовой футболкой и связью, на разрыв которой уйдет десятилетие, Себастьян. Майлз прошла через это — и я знаю, что похоть всех остальных будет казаться тебе ужасной на вкус следующие десять лет из-за того, что сделала я.