Книга Плюс-один, страница 12 – Дженна Левин

Хотя мама и папа как-то понимали интерес моего брата Сэма к юриспруденции, практическое применение математических навыков, которое я использую в своей карьере, для них было так же понятно, как если бы кто-то охотился на джекалопа. Они не осуждали меня. Просто не понимали, зачем кто-то вообще это делает, особенно кто-то из их семьи. Особенно если это означает работать нечеловеческие часы несколько месяцев в году.

Надеюсь, сегодня мама не перейдёт от пассивно-агрессивного к чему-то хуже.

В любом случае, если судить по аппетитному аромату, который встретил меня при входе, хотя бы ужин будет вкусным.

Italian Village был относительно новым рестораном и получал хорошие отзывы в социальных сетях среди людей, знающих чикагскую кулинарную сцену. Поэтому в этот вторник здесь было гораздо больше народу, чем я ожидала в этой части города. Хостес проводил меня к столу на десять человек в глубине зала, где уже сидели мои родители, братья Сэм и Адам с их супругами, мой полуторагодовалый племянник Айден и мои восьмилетние близняшки Эшли и Ханна.

Телефон Адама лежал на столе перед детьми, которые были полностью поглощены тем, что на нём показывалось. Мой брат, должно быть, выиграл спор, который у него всегда был с женой Джесс, о том, разрешать ли детям пользоваться экраном во время ужина вне дома.

— Извините, что опоздала, — сказала я, протискиваясь между спинками стульев мамы и папы и стеной позади них, чтобы занять последнее пустое место в конце стола. Я почти сказала про странное происшествие с тем парнем у офиса, чтобы объяснить своё опоздание, но передумала. Как вообще описать то, что произошло? Я сама едва понимала. Проще использовать старое проверенное оправдание. Они и так его ожидали. — Работа… знаете, в последнее время она просто сумасшедшая.

— Мы знаем, — сказал Сэм, слегка улыбнувшись. — Рад, что ты всё-таки пришла.

Сэм был второкурсником юристом в одной из фирм в Лупе. Как и я, он работал очень много часов. В отличие от меня, он всё же умудрялся приходить на наши ежемесячные семейные ужины вовремя. Вероятно, этому во многом способствовал его муж, Скотт. Скотт был профессором английского языка, и с его дотошным вниманием к деталям и легендарными навыками ведения календаря он был полной противоположностью всем стереотипам рассеянных профессоров, о которых я когда-либо слышала. А будучи дочерью вышедшего на пенсию профессора истории и вышедшей на пенсию учительницы английского языка в старшей школе, я слышала практически все эти стереотипы. Я подозревала, что Скотт на самом деле ведёт календарь Сэма за него, с мелкими сигналами на телефоне брата каждый раз, когда ему нужно куда-то идти.

Мне нравилось проводить время с Сэмом и его мужем. Хотя наши рабочие графики редко совпадали, когда нам удавалось найти время, мы всегда прекрасно проводили время.

К счастью, мама, похоже, не была расстроена моим опозданием. Она была полностью погружена в разговор со Скоттом, сидевшим с другой стороны, и даже не заметила моего появления. У мамы была степень магистра по английской литературе XIX века, и она использовала её, чтобы преподавать язык и литературу в старшей школе тридцать лет, и всю жизнь была заядлой читательницей. Первый раз, когда Сэм привёл Скотта домой, я даже не думала, что мама может выглядеть такой счастливой. Сэм любил шутить, что из всех троих своих детей мама больше всего нравится Скотту.