Онлайн книга «Плюс-один»
|
Метель за окном не помогала. Всё, что казалось страшным в зимние бурные ночи в детстве, снова стало возможным. Монстры под кроватью. Ведьмы, варящие твои кости в супе. Наверное, всё это было от усталости. А может, потому что я застряла здесь совсем одна с вампиром — но вдруг я ощутила тревогу, какой не чувствовала уже много лет, и за которую, наверное, стоило бы стыдиться: тревогу быть одной. — Это нелепо, — пробормотала я, сбрасывая одеяло и вставая с кровати. Было почти два часа ночи. Если уж я не могу спать, то хотя бы займусь делом. Я натянула старый халат, который держала на крючке в шкафу, поверх пижамы и взяла портфель. Я устроилась с ноутбуком за кухонным столом. Нет смысла отставать от работы, пока я здесь застряла. Кто знает, надолго ли. Там уже ждал имейл от Фонда Уайатт. Кому: Амелия Коллинз (ajcollins@butyldowidge.com) От: Джон Ричардсон (jhcr12345@countwyatt.org) Уважаемая мисс Коллинз, Фонд Уайатт крайне признателен за вашу помощь в нашем налоговом вопросе и благодарен за то, что вы согласились встретиться с нами лично. В ближайшее время мы свяжемся с вами, чтобы согласовать удобное время. Кстати, проводит ли ваш офис встречи в вечерние часы? Если нет, уверен, мы сможем подобрать подходящее время днём; я просто хотел уточнить, так как вечер обычно лучше подходит под мой график, мои циркадные ритмы и т. п. Дайте знать. И после того как вы это сделаете, я дам знать. И так далее, и так далее. Тем временем я приложил к письму ещё один набор документов для вашего рассмотрения. С глубочайшим уважением и искренне ваш, Дж. Х. К. Ричардсон, Esq, PhD P.S. Вы знаете, что такое «налоговый диапазон»? Кто-то из нашего совета увидел этот термин в интернете, но никто из нас не понял, что он значит. Приложенные документы содержали почти неразборчивый рассказ очевидца — как я подумала, возможно, об открытии магазина тканей в Тунисе в 1952 году — и статью из медицинского журнала под названием «Необъяснимое обескровливание: путь вперёд». Я зажмурилась и простонала. Эвелин хотела, чтобы я через пару недель выступила перед партнёрами с докладом о Фонде Уайатта, но чувство, что этот чёртов файл надо просто закрыть, становилось всё сильнее. Я почувствовала его сразу, как только Реджи вошёл на кухню. Дело было даже не в том, что я услышала его. Скорее, в том, что изменилась сама энергия в комнате. Его вечно шумное присутствие нарушало умиротворённую тишину, с которой у меня ассоциировалась эта хижина, просто одним своим появлением. Даже когда он молчал, всё в нём было слишком громким. Я начинала замечать, что когда его рядом не было, мне не хватало этого шума. Когда я подняла глаза от работы и увидела его, смех вырвался у меня так легко, что остатки неловкости между нами просто рассеялись. На нём был древний папин фартук с надписью красными буквами Kiss the Cook. Под ней красовались мультяшные алые губы, сложенные для поцелуя. Я могла поклясться, что мама заставила его избавиться от этой вещи ещё годы назад. Где он только откопал её? Реджи указал на стопку бумаг возле моего компьютера, уперев руку в бок. Он был так похож на маму в моменты её детских «разборок», что это казалось жутковато знакомым. — Обычно в это время ты уже спишь, — сказал он. — Как ты мне не раз напоминала. Что это тут у тебя? |