Книга Плюс-один, страница 93 – Дженна Левин

Амелия распахнула глаза и дёрнула меня за рукав.

— Останься, — сказала она испуганно. Ветер снова загулял, заскрипели ставни, застонали балки под крышей. Она крепко зажмурилась. — Стыдно признавать, но зимние бури по ночам ужасно меня пугают. Если я в комнате, а ты в другом конце домика — я почувствую, что осталась совсем одна. — И гораздо тише добавила: — Моя кровать достаточно большая для двоих.

Я почти физически ощутил, как мой разум раскололся на две половины.

Первая шептала: «А разве так уж плохо остаться здесь? Кровать широкая, а если мы будем в одежде… какой в этом вред?»

А вторая — голос, подозрительно похожий на голос Фредерика, — грозила вонзить в меня кол перед тем, как я решусь на подобное. Она человек. И я не получил от неё ни малейшего знака, что она хочет, чтобы наше притворство продолжалось за пределами свадьбы её кузины. Вероятность, что всё это кончится катастрофой, была огромной.

Когда я предложил провести этот вечер вместе, у меня не было никаких скрытых мотивов — только надежда, что она расслабится и улыбнётся. Я отчаянно пытался продумать ситуацию, но стоило ей снова потянуть меня за рукав и взглянуть на меня испуганными глазами — и всякая способность рассуждать испарилась.

— Ты уверена? — тихо спросил я. Мне нужно было, чтобы она была уверена.

— Я не хочу спать одна этой ночью, — повторила она. В её голосе слышалось смущение. — Я просто не привыкла к такому количеству пустого пространства. Во время бури я не выдерживаю.

— Ладно, — сказал я. — Я всё равно мало сплю по ночам. Но я с радостью останусь с тобой сегодня. Здесь. Просто, ну… поспать. — Мозг отказывался работать. Я начинал нести чушь. Если бы я мог краснеть, то точно покраснел бы в этот момент. — Чтобы защитить тебя от бури или… ну, что угодно. Но признаюсь, я немного запутался. Раньше ты сказала, что наш поцелуй был ошибкой.

— Но это не будет поцелуй, — быстро ответила она. — Это будет просто…

— Сон.

— Именно.

Я посмотрел на свободное место рядом с ней. Места было более чем достаточно для нас обоих, но что если ночью она проснётся и испугается того, кто лежит рядом? Или ещё хуже: что если во сне мы коснёмся друг друга? От одной мысли об этом у меня в животе разлетелись сотни бабочек. Её голова на моей груди. Её ноги, переплетённые с моими под одеялом.

«Нет», — заорал в моей голове голос, подозрительно похожий на Фредерика.

— Может, ты хочешь, чтобы мы сделали перегородку? — предложил я слабым голосом. — Из подушек или что-то вроде того? Кажется, я видел такое в каком-то сериале. Не помню, чем это закончилось, но звучит как разумная идея.

— Я очень крепко сплю, — сказала она. — Думаю, перегородка не нужна.

Технически, места для меня было более чем достаточно. Но не имело значения, что кровать легко вместила бы двоих. В тот момент, как я лёг рядом — я поверх одеяла, она под ним — её присутствие потянуло меня, как магнит. Желание повернуться на бок и просто смотреть на неё было непреодолимым.

Я не стал сопротивляться.

Она лежала на спине, пристально глядя в потолок, будто старалась удержаться от собственных искушений. Её профиль был залит лунным светом, пробивавшимся сквозь щели в жалюзи.

Почему тот, кто так явно был для меня запретным, должен быть таким красивым?

— Спокойной ночи, Амелия, — сказал я, невероятно нервничая. Каждая клеточка моего тела чувствовала её близость. Она едва заметно улыбнулась, и мой взгляд невольно упал на её губы. Я был прав: поцелуй был ошибкой. Но протянуть руку и обвести пальцами контур её улыбки — было бы столь же безрассудно.