Книга Что ты несешь с собой. Часть III, страница 143 – Юлия Жукова

— Вот так-то, великий махарьят! — раздался насмешливый голос проклятого канана. Я мельком глянула в ту сторону — Адульядеж встал на ноги и наблюдал теперь за нашим копошением с безопасного расстояния.

— Что ты сделал⁈ — выкрикнула мама. Конечно, она тоже была тут.

— Это бесчестный приём! — возмутился кто-то из глав.

Я перестала слушать перебранку. Надорвала тунику и зашарила по телу отца в поисках снопа. Потом проверила сапоги. Он был на ощупь обжигающе горячим, а чёрные вены заплели его кожу уже двойным слоем, и даже в глазах проступила чернота. я, кажется, всхлипывала, но продолжала искать. А потом шмыгнула носом и внезапно почуяла сильнейший лиановый смрад, исходящий от его головы.

В следующее мгновение я нащупала сноп у отца в волосах и выдернула его с клоком, обрывая жирные трубки чёрных вен, которые выросли из него, как из какой-то мерзкой личинки.

Вот только ничего не изменилось. Чёрные вены не перестали набухать, а дыхание отца не выровнялось. В панике я принялась читать очищающие заклинания, жечь самые жирные вены махарой и накладывать восстанавливающие чары, но всё без толку. Где-то рядом замаячило розовое пятно, я подняла взгляд — по другую руку отца на земле сидела Ари Чалита. Она приложила изящную руку к его лбу, а затем подняла на меня взгляд.

Я всё поняла уже из этого взгляда, но для верности она всё же покачала головой. Я втянула воздух сквозь сжатые зубы. Не может же быть всё так… Отец не может просто взять и…

— Ицара, — прохрипел его голос, такой искажённый, что уже уподобился голосу вестника. Рука отца нашарила и сжала мою. Я видела, как появляются мокрые пятна на наших сплетённых пальцах, но не понимала, что это и откуда. — Дочь. Ты должна быть сильной.

— Я и так! — выкрикнула я и рвано вдохнула, захлёбываясь в невесть откуда взявшейся воде.

— Я знаю. — Искажённое лицо отца сморщилось в улыбке, и это было самое жуткое, что я видела в жизни. — Я был неправ. Эту скверну нельзя было победить просто. Ты… сделала лучшее из возможного. Я судил… сгоряча. Я… поддался.

Мне хотелось закричать — что толку от того, что теперь ты это понял, если ты всё равно сейчас умрешь⁈ Но что толку от моих криков?

— Ицара! — сказал он со внезапной силой и тут же выкашлял тёмную слизь. Теперь уже подле амардавики я видела руки мамы, а рядом с ней — сестёр и братьев, которые пробились поближе, оттеснив глав кланов и прочих ротозеев. — Я хочу, чтобы… клан Суваннарат… возглавила ты.

Я даже плакать перестала от изумления. Я⁈

— Но до меня ещё столько людей! Мама и дядья и тётка и…

— Нет, — отрезал отец, и даже в осткатках его жизни было столько силы, что я не посмела перебить. — Не по старшинству. А по заслугам. Ты доказала. Ты справишься. Лучше, чем я.

У меня не было слов, но мама стиснула другую его руку.

— Я прослежу, чтобы твоя воля свершилась, Тханасак, — произнесла она.

Он улыбнулся ей — как-то так, как улыбаются наедине, и я отвела взгляд, а когда глянула снова, он уже смотрел на меня, и даже сквозь жуткие вены я видела в его взгляде гордость.

— Ты будешь управлять лучше. Чем я. Клан ждёт процветание. — Он дёрнулся, посмотрел куда-то вбок, а потом снова на меня, и глаза его внезапно прояснились. — Не поддавайтся. Не слушай. Ты сможешь.

А дальше… Дальше Ари Чалита накрыла глаза отца своей ладонью, и через мгновение он весь рассыпался пеплом. На припорошенном льду остались только меч, гребень и ещё горстка мелочей, но ни волоска, ни ниточки.