Книга Что ты несешь с собой. Часть III, страница 27 – Юлия Жукова

Я едва успела потушить подол, как с лестницы скатилась Буппа. Увидев, что я одна и вне опасности, она тут же набросилась на меня:

— Вы что ж так верещите, как будто вас режут, пранья⁈ У меня чуть сердце не выпрыгнуло, мало вам было в темнице сидеть! Ничего удивительного, что у вас с мужьями не складывается, если так глотку рвать!

Я сдержала порыв испепелить её на месте и ограничилась тем, что наслала на неё кратковременное онемение. В благословенной тишине наконец-то перевела дыхание и налила себе чашу воды. Только после этого успокоилась достаточно, чтобы снова повернуться к служанке, которая в ужасе дёргала себя за щёки и губы, пытаясь вернуть им чувствительность. Онемение я развеяла, но вставить слово ей не дала.

— Прежде чем в следующий раз мне выговаривать, напомни себе, что я дуну — и ты улетишь. А ещё о том, что ты не знаешь, какое твоё слово может меня разгневать. Наверное, если я стою посреди дома и ору — это не от хорошего настроения!

Служанка попятилась и закрылась мудрой защиты — скрещёнными руками со сжатыми кулаками. Я почувствовала себя глупо: вроде как сорвала свой гнев на беззащитной женщине. Но с другой стороны, беззащитной женщине стоит помнить о том, что она беззащитная, и не лезть на рожон со своими нравоучениями. Поэтому я проделала пару дыхательных упражнений и перевела тему.

— Тебе передавали какие-либо распоряжения насчёт моих вещей?

— Истинно так, пранья, не только передавали, а уже и перетащили, а эта неразумная смиренно ожидала вас, чтобы проводить в новые покои.

Я поморщилась.

— Не раболепствуй. Мне нужна нормальная служанка, а не строгая воспитательница, но и не тряпка для ног. Если тебя будет так швырять, придётся искать другую.

Буппа снова задрожала и запросила пощады, но я не стала ничего отвечать. Мне хватило одного союзника, который то и дело исподтишка мной управлял, чтобы терпеть то же самое от служанки, а слёзы и пресмыкание — не что иное, как попытка вынудить меня смягчиться. Ицара — теперь уже Ицара Саинкаеу, и не может себе позволить слабость.

Видимо, осознав, что меня не пронять, Буппа тоже смолкла и повела меня к новому древодому. Этот оказался в двух шагах от обиталища Арунотая. Толстый и высоченный, кромешно-чёрный, с тяжёлой дверью, украшенной резьбой, он походил больше на какое-то казённое заведение, а не дом. Буппа распахнула дверь и отступила, пропуская меня внутрь — в царство красного лака и позолоты на резных завитках, бледно-зелёного кварца и тяжёлых шёлковых занавесок. Я аж застыла на пороге, оглядывая это богатство. Пару раз мне приходилось захаживать в дома зажиточных людей, и я видела там… по одному-два предмета вроде тех, что теперь меня окружали. Даже у Нирана было скромнее, а он вообще-то сын канана!

— Это что, и есть казна Саинкаеу? — пробормотала я, оглядываясь.

— Глава велел передать, что этот дом раньше принадлежал его матери, — пробубнила Буппа.

Я резко повернулась к ней.

— Ты говорила с Арунотаем?

Буппа склонилась, предъявив мне свой затылок.

— Глава снизошёл до того, чтобы лично допросить эту служанку.

Я прищурилась. Допросить?

— Он тебе что-то сделал?

— Никак нет, пранья, глава был великодушен и терпелив с этой неразумной. Он лишь хотел знать, что я верна вам, а не Адульядежам.

Интересно, Арунотай теперь решил, что Адульядеж за ним следил через Буппу? Или он никогда канану и не доверял? Чалерм вот мне не доверял — ай, зачем только подумала о нём! Но и Арунотай сильно не сразу стал со мной откровенничать.