Книга Что ты несёшь с собой. Книга 1, страница 108 – Юлия Жукова

Храм встретил меня молчаливым парадом статуй. Я настолько привыкла прятаться среди них во время уроков связи с духовным оружием, что перестала тревожиться, оказавшись в их окружении. Но в храме их росло слишком много. Мне даже показалось, что их стало больше с моего прошлого визита.

Я протиснулась между растительных тел, задела розетку листьев в волосах какой-то девушки и вышла к срединному алтарю.

В каменном круге сидел Танва.

Я узнала его со спины – я его почти только со спины и видела. Но узнала я ещё и то, чем он занимался. Он отдавал махару. Я видела горящие жилы в камне алтаря, жадно глотающие духовную силу, точно так, как глотали силу Саинкаеу угольные линии на чердаке у Нирана, когда я отправляла махару домой. Вот только я в центр круга ставила сосуд с махарой, а Танва поставил себя. И махары в нём уже оставалось на донышке.

– Ты что делаешь?! – заорала я, не задумываясь. – Ты же так концы отдашь!

Он никак не отреагировал на мой вопль, и мне ничего не оставалось, как с разбегу вышибить его из центра круга. Мы прокатились несколько шагов, пока моя спина не упёрлась в ноги какой-то статуи, и поверх головы мальчишки я увидела, как в горящее жерло алтаря опадают маленькие, скрученные спиралькой пылающие ростки махары, как гороховые усики, не нашедшие за что зацепиться.

– Отпустите! Это не ваше дело! – буркнул мальчишка и попытался встать. Лицо у него было всё в слезах – свежих и засохших, краснота вокруг глаз ярко выделялась на бледной, лишённой махары коже. Ладно, вроде бы до растраты жизненного ядра дело не дошло, иначе он бы сейчас так бодро не говорил и не отбивался. У каждого человека есть сколько-то свободной махары, которую можно тратить на заклинания или целительство, а есть жизненное ядро – если откачать махару из него, человек уже не оправится, а если отдать всю полностью, то умрёт. И ритуал, который затеял Танва, вычерпывал всю махару до дна!

– Это очень даже моё дело! – возмутилась я, силой укладывая его обратно. – Моё дело – следить за учебной деятельностью. Если эта деятельность приводит к тому, что способный ученик решил расстаться со своей махарой, это касается меня в первую очередь!

– Я не способный, – выдавил он и шмыгнул носом. – Я ничего не понимаю и ни на что не гожусь. Во мне всей пользы – одна махара, вот и отдам её клану, пусть пользуются те, кто поумнее. Отпустите, пока алтарь не потух, – он снова начал подниматься.

– Ещё чего! – возмутилась я, перекатывая мальчишку лицом вниз и заламывая ему ногу, чтобы не рыпался, а для верности села сверху. – Твоя махара этому клану – что капля в море, а вот охотник с нормальным её запасом – как раз то, что нужно.

– Меня никогда не допустят до охот, – всхлипнул мальчишка. – Я за этот год и половины работ не сдал. Это безнадёжно. От меня нет толку. Махары и так на всех не хватает, а я больше других её храню. Дайте мне вернуть её клану.

– То есть как это не хватает? – изумилась я. – Да её тут ложкой есть можно, запасай да радуйся! У вас ведь амард есть!

Конечно, амарданур их куда-то делся, но Ари Чалита-то всё ещё почивала на пике, и откуда бы браться махаре на горе, как не от неё? Если только… Я огляделась. После истории с точильщиками я думала, что все статуи остались от тех, кого «амарданур забрал», вот только люди-кусты в храме не выглядели, как будто оный амарданур настиг их в произвольный момент жизни. Они стояли или сидели в молитвенных позах, обратившись лицами к куполу храма, к алтарю или в крайнем случае – друг другу. Да, среди них было несколько человек, кто замер в случайном жесте, но большинство… Уж не отдались ли они несуществующему амардануру нарочно?