Книга Стихийница, страница 13 – Екатерина Боброва

— Предупреждал меня отец, чтобы не связывался с тобой. Черная у тебя душа. Вся в мать пошла. Ведьма! — тонко взвизгнул брат. Ну чисто поросенок. Хотя внешне давно уже в кабана превратился.

— Тихо!

Но братца понесло. Лицо побелело, пошло красными пятнами. Он шарил глазами по дому, словно хотел увидеть там что-то новое: отрезанные уши или кишки, развешенные по стенам.

Ведьма! Ха! Просто дар у нее природный… Который по наследству от матушки достался. Но у нее хотя бы дар, а не то недоразумение, которым владел братец. Да и отца он зря помянул. Тот был изрядной скотиной. Сдох так же, по-скотски: перепив и сломав себе шею — через забор неудачно перелазил. Мать тогда, помнится, только вздохнула с облегчением. Они и, правда, зажили лучше и жили неплохо, пока Ритерс в долги влезать не стал.

И не брату попрекать ее даром. Благодаря ему, они хотя бы не голодают и расплачиваются с долгами. А что темный он… Так не всем светлыми быть и благородными. Кому-то нужно и с грязью разбираться.

— Прокляну, — добавила она мстительно, и брата аж перекосило.

— Я уже проклят! — заорал он, брызжа слюной, глаза стали совсем сумасшедшими. — И все это знают! Из-за тебя меня ни в одном приличном доме не принимают! На работу брать боятся!

А вот это было откровенной ложью. У нее имелись и постоянные клиенты. Несколько раз она просила их об услуге пристроить братца. И каждый раз это заканчивалось одинаковыми стонами, что работа слишком тяжела, платят мало, требуют много. И он уходил в поисках лучшего варианта, который, естественно, не находился.

— Из-за тебя мне всегда не везет! — выпалил Ритерс уже на пороге.

— Сколько на этот раз? — спросила Гейра, отшвыривая метлу. Даже не заметила, как та сама в руку прыгнула, чтобы братца поперек спины вытянуть.

Злиться сил уже не было. Перегорела. Раньше, помнится, пыталась. Проклятием пугала. Заговором. Но видно то, что сидело в Ритерсе было сильнее страха.

— Немного.

И весь запал слетел с брата. Голос сделался виноватым, а взгляд косил куда-то в угол.

— Шлейх платит за детей. Золотом, — она устало опустилась на табурет. С тоской оглядела кухню, которая давно просила ремонта. Ингредиенты опять подорожали, а без них ей не сварить зелий. — Не знаю, зачем они ему, но берет не всех. Только не проблемных и одаренных. Девчонка стихийница. За такую он много отвалит.

Ритерс засопел, обдумывая.

— А если найдут? — засомневался он.

— Память я ей замутила, а от поисков ее кто-то другой прикрыл. Я тут не причем. Так что семья ее не найдет по крови. Девчонка чиста. Да и вряд ли ее ищут. Чую — избавились от нее. Сдадим в детский дом — нам за это не заплатят. А у Шлейха, слышала, школа своя. Девчонке там неплохо будет. Так что хватит трястись. Лучше помоги одежду достать. Эту я сожгу. Скажи, что племянница к нам собирается в гости прибыть. Подарок приготовить надо. Только недорогую. Ей все равно в школе форму выдадут.

Ритерс все еще сомневался, и на его лице явственно боролись страх с алчностью.

Победила алчность.

— Если что — в тюрьму сама сядешь, ведьма. Я скажу — ты меня заставила!

Хлопнула дверь, и Гейра осталась одна. Улыбнулась криво. Кто бы сомневался, что братец станет ее прикрывать? Первый побежит сдавать, как только дело запахнет дурным.

Она встала. Дел было много. Сварить ужин — девчонку следовало накормить. Связаться с Шлейхом. Еще и мыслепереводчик потратить — надо же как-то объясняться с дикаркой. Ну и главное — сочинить сказочку для малышки. Чтоб поверила. Без веры ее ворожба плохо работала.