Книга Совенок. Вода и пламя. Шестая часть, страница 150 – Екатерина Боброва

Первому курсу разрешили провести часть каникул с семьей, и пока взрослые были заняты важными делами, Оля с братом переворачивали дворец вверх дном. Но постепенно тревога взрослых передалась и им. Отец отправился на войну. С ним — часть дядей. Почти все. Только младшие остались. Иль тогда сильно переживал, что его не взяли. Оля только насмешливо морщила носик: глупыш. Они и Шестого не взяли бы, не возьмись тот сам.

Так что на игру она отправилась с желанием что-нибудь выяснить о брате и Майре.

— Переживаешь? — проницательно заметил огонь, и девочка кивнула. — Не бойся, источник они пробудили. Твой брат молодец, справился. У меня сын родился, — и огонь достал из кармана плоскую флягу, открутил, хлебнул из нее, крякнул.

— За новорожденного, — поддержала земля, откусывая верхушку гриба.

— Вам лишь бы пить, — неодобрительно скривилась вода, но достала из плеча ракушку, отпила из нее, помотала головой, открывая рот и выдыхая пузырь с рыбкой внутри.

— У меня таких новорожденных… — небрежно отмахнулся ветер, вдыхая что-то ядовито-зеленое из ладони, — каждый день появляются, — похвастался он. — А уж в сезон тайфунов такие крепыши рождаются…

— А Майра? — уточнила девочка, не обращая внимания на поведение стихий. Она успела многое повидать. Поначалу стеснялась, потом попривыкла, принимая их такими, какими они были со всеми странностями.

Стихии дружно замолчали.

— Н-да, — крякнул неодобрительно огонь, загоняя ящерицу в карман.

— Что такое? — нахмурилась девочка. Улавливать их настроение она тоже научилась.

— Умная, конечно, — принялся хмуро перечислять огонь, — характер сильный. Я ее рядом с Шестым уже видел. Кто же знал, н-да… Да и дар пламени у нее слабый. Так что не о чем переживать.

— Как это не о чем⁈ — задохнулась испуганно Оля, и вода погрозила огню выловленной из пузыря рыбешкой, мол, пугаешь ребенка. — Что с ней случилось? Она жива?

— Жива-жива, — успокоительно зажурчала вода, — просто спуталась кое с кем. Нехорошим.

— Ужасным, — подтвердил ветер.

— Отвратительным.

— Безобразным. Еще и наглым. А уж самомнение… Не стихия, а культ себе захотела. Поклонников завела.

Оля слушала все с возрастающим недоумением.

— Кто? — спросила.

— Тебе рано еще с ней встречаться, — успокоила ее вода.

— Майра, конечно, молодец, смогла с ней договориться, но мне она больше не дочь, — выдохнул огонь, и кожа на лице начала наливаться изнутри алым.

— Не при ребенке, — напомнила вода, и огонь потемнел, возвращая себе контроль.

— То есть Майра спасла всех, договорилась с этой, которая ужасная, отвратительная, а вы теперь ее знать не желаете⁈ — возмутилась Оля. Стиснула кулаки. Шагнула к огню. — Да вы знаете кто⁈ Кучка трусов! Никакой благодарности. Мне стыдно за вас.

Стихии смущенно молчали.

— А что нам делать? Она теперь чужой станет, — тихо возразил огонь.

— Майра? Никогда, — не поверила Оля. — Она за Шестого… Она за всех нас… Не верю. И пока ее не увижу, чужой считать не буду.

— Ладно, — нехотя согласился огонь, — я тоже посмотрю на нее. Может, что и получится… Если сохранит пламя, останется моей дочерью. Сама-то что выбрала? Пора уже.

— Пора, — кивнул ветер, подцепляя цветок и втыкая его в волосы девочки.

Оля посмотрела на воду, протянула ей руку, и та ухватилась за нее — ну чисто подружка.

— Так и знал… — простонал огонь, выгребая пепел из кармана и посыпая им голову.