Книга Сокровище для ректора, или Русалочка в боевой академии, страница 97 – Милена Вин

— Я не убийца, — вымолвила только.

— Но стали бы ею, если бы ваша жизнь была под угрозой.

Могла. Или нет. Я полагалась на кракена, на своего защитника. Сама бы я не осмелилась противостоять пиратам.

— Почему вы медлили? — В темных глазах застыло нечто похожее на любопытство. — Вы дали им накинуть на вас сети. Зачем? Почему не звали кракена? Разве вы были недостаточно напуганы, чтобы начать защищаться?

— Я…

Я подавилась воздухом. Закашлялась, отшатнувшись, опустила глаза, а когда подняла — наши взгляды снова встретились.

Неужели он сделал это намеренно? Пронзил мой плавник, напугал до смерти, чтобы я начала защищаться?

Нет. Глупости. Я лишь… ищу оправдание его жестокому поступку. Лишь пытаюсь оправдать того, с кем свела меня судьба. Своего истинного, все еще тая надежду, что тетушка ошибалась насчет него. Что он вовсе не плохой…

— Тогда бы отец узнал, — призналась и потупила взор.

Мне всегда было сложно выдерживать его взгляд. Но сейчас было в разы сложнее.

— Хорошо, — почти что шепотом произнес магистр, и я осмелилась поднять глаза. Лицо его было спокойным, а взгляд больше не казался таким тяжелым. — Я надавил на тебя. — Он шагнул ко мне так быстро, что я не успела отшатнуться, взял за руку. — Прости.

Это что, мои чары на него внезапно подействовали? Или эффект зелья? Почему его настроение изменилось и голос стал мягче, будто он обратился к ребенку?..

Видно, он заметил замешательство на моем лице, потому в следующий миг отпустил руку, отвел взгляд, но ненадолго. Вновь взглянул и спросил:

— Что вы здесь делаете, Мира?

Я так растерялась от холодности, скользнувшей в его голосе, что не сразу сообразила, что он имеет в виду.

— Вы сами меня сюда привели.

— Что вы делаете в академии? — четче вопросил он. — Для какой цели вы решили поступить?

Так вот оно что… Это допрос.

Но он ведет к правде, а я не хочу... Не хочу говорить, что главная причина, по которой я все еще топчу землю, а не разрезаю хвостом воды моря, — это он.

— Всю жизнь мечтала стать стражем... Это плохо?

Казалось неразумным продолжать скрываться, врать, раз он узнал, что я русалка. Но разве он сам вчера не сказал, чтобы я дала знать, если решусь все рассказать? А я пока не решилась. Меня не покидала мысль, что если я откроюсь, скажу вслух то, о чем он уже знает, то непременно вернусь домой. Потому что русалок никто не любит. Для людей мы не лучше сирен или то же самое, что и сирены, хотя это вранье, написанное в их учебниках. Нас боятся, о нас слагают несуразные легенды, и редко встретишь даже таких моряков, которые видят разницу между русалкой и сиреной.

Несколько секунд магистр буравил меня задумчивым взглядом, а потом неожиданно усмехнулся.

— Плохо лишь то, что вы не умеете лгать. — На его лицо наползла слишком мягкая улыбка, при виде которой у меня внутри все ухнуло. — Хотел бы я узнать больше, но вижу, что вы этого не желаете. Мне остается только наблюдать. Это интересно, но ужасно тяжело, поскольку я весьма… заинтригован.

Чем это, любопытно?

И хотя мне самой хотелось многое узнать, вслух я произнесла совершенно иное:

— Вы говорили, чтобы я дала знать, когда захочу все рассказать. А узнали сами практически обо всем. Возможно, даже больше, чем говорите...

Магистр согласно наклонил голову, и, клянусь, его темные глаза слегка блеснули, точно его забавляло, что я знаю о нем гораздо меньше, чем он обо мне.