Книга Надежда тебя не покинет, страница 29 – Ольга Шах

— Это если мужичок в этому времени, не погибнет от септического шока, — мрачно сказала я, наблюдая за тем, как пациент теряет сознание на каталке.

Как мне в голову пришла последующая идея — я и сама не знаю. Точнее говоря, знаю, но не представляю сам механизм… вот…

Я приблизилась к Павлу Ивановичу, дотронулась ладонями до его лица и отчаянно закричала:

— Сепсис на фоне перитонита! Услышьте меня, умоляю! У него транспозиция внутренних органов, вижу плохо, затемнение в брюшной полости. Но на вскидку, не абдоминальный вариант инфаркта миокарда.

Зрение врача стало немного расфокусированным, он вздрогнул и остановился, перестал двигаться и медленно произнёс:

— Гастер наш откинуться решил, походу. Разворачиваем операционную, заказывайте кровь. Может, он фартовый, как сам считаешь, а, Джамшуд?

Больной был без сознания, так что он возразить не мог, а других противников не нашлось, только реаниматолог беззлобно сообщил, мол, даже если теория Павла Ивановича окажется несостоятельной, то вскрытие всё равно расставит все точки над «и».

— Ты сама кто есть? — тихо прошептал врач, скосив глаза до невозможности, он явно не видел меня, но слышать мог.

— Я? Я Надя! — произнесла я сквозь слёзы.

Глава 12. Фото из прошлого

Сложно сказать, кто был более поражён тому, что случилось, и меня кто-то всё же смог хотя бы услышать — я или Павел Иванович, но сейчас точно было не место для выяснения подробностей — больного готовили к экстренной операции.

— Главнюк с нас шкуру сдерёт, если мы попилим пассажира без медицинских показаний и, соответственно, безосновательно, — с какой-то обречённой тоской пробормотал анестизиолог, рассчитывая количество «Бетаметазона» для общего наркоза.

Леночка промолчала, но выразительно посмотрела на своего возлюбленного поверх медицинской маски, попутно ловко пристраивая флаконы и подкатывая столик с инструментами.

— Ребята, вы как в первый раз, ей-Богу, — огорчённо покачал головой Павел Иванович, тем самым заработав моё уважение до конца своих дней. Я тут же, не сходя с места, пообещала себе, что никогда впредь не стану сердиться на него за его охальность и крайнюю любвеобильность. — Перитонит у него, того глядишь, откинется у нас! Оно нам надо, как считаете?

По тому, как все дружно покачали головами, выходило, что не очень. Оно и верно — проблем нам не нужно и смерть госпитализированного гражданина будет совершенно лишней. И не только сама по себе, как огорчительный факт, а по большей части из-за того, что принесёт с собой бумажную волокиту, которой и так бывает достаточно, а также дикие вопли главного врача и совершенно ненужную активность представителей страховой. Кто-то из операционной бригады рассеянно заметил, что полиса ОМС у гражданина братской страны точно не имеется, а это, опять же, вопросы со страховой.

— Ничего, расплатится, — слегка пожимая плечами, ответил Павел Иванович и сосредоточенно произнёс: — Ну, что, Наденька, помогай!

Можно подумать, я куда-то денусь! Конечно же, останусь рядом. Хотя, врачей я отлично понимала, переживавших, что без анализов и показаний к оперативному вмешательству, операция в данном случае — не что иное, как авантюризм и совершенно не оправданный риск. Но, я была благодарна за то, что меня услышали, послушали и рискнули! Точнее говоря, за то, что они согласились с «вердиктом» от Павла Ивановича.