Книга Когда-то я была злодейкой, страница 53 – Лора Лей

Кто ещё подаст пример в ношении шаровар и туник, кто рискнет одеть дешевые украшения, будто они — алмазы, кто открыто выскажется о поведении негодяя, пойманного «на горячем» в темном уголке сада и оговаривающем при этом несчастную жертву своего кобелизма?

Пансион как-то притих без хриплого голоса вездесущей старухи, её неизменной широкополой шляпы с плюмажем и трости, оповещающей о её хозяйки приближении заранее. Всем было грустно, больно и тоскливо после её ухода…

А Лиззи, в память о необыкновенной женщине, научилась, наконец, вязать — не даром же та при жизни её натаскивала и заставляла сидеть рядом, перенимая опыт, да и записи свои оставила! Попаданка поставила цель и добилась мастерства. Как и всего, чего хотела, впрочем.

Но ничто не стоит на месте. Живое — живым. Время притупляет боль потерь, а иногда доказывает, что не всякая потеря — горе.

Так, например, из пансиона уволились преподавательница изящных искусств и иностранных языков через два года работы, а их места заняли, по общему решению, Кэтрин и Джейн Мортен. И справились!

Джулия ушла в виноделие, перенимая опыт у сестры Иохимии. Лиззи отдала физкультуру повзрослевшей воспитаннице из первых оставшихся пятнадцати, Энни Ван дер Мерье, потом машинопись — другой выпускнице, Элжбете Свифт, оставив за собой бухгалтерию и общее руководство пансионом.

Здесь поначалу было трудно. После передачи монастырского хозяйства в руки Мортенов, часть покупателей фруктов и овощей от договоров отказались. Лиззи сумела отстоять поставки сыров, «молочки» и вина и лишь половины — садовых культур. Да, многое шло на стол воспитанниц и обслуги, но не всё!

И тогда русская попаданка решила перерабатывать фрукты. Началось все с вяленых бананов, которые Хмырова нежно любила наравне с вяленой дыней. А потом пошли чипсы из яблок и груш, сушеная папайя, персики, ананасы, цукаты из апельсин, манго, мандаринов и прочее.

Далее Елизавета принялась составлять компотные и фруктово-ореховые смеси, чайные и травяные сборы и продавать как в колонии, так и в метрополию или Аустралию, в частности.

Упакованные в красивые мешочки, долго хранящиеся и полезные, сборы постепенно вошли в моду, на них, из-за небольших объёмов, всегда был спрос, и благодаря сопроводительным запискам о составе и полезных свойствах, сухофрукты «Новая заря» стали ещё одной визиткой пансиона.

Лиззи вообще требовала, чтобы на всех изделиях и продуктах, выходящих из стен пансиона, имелись их фирменные карточки или надписи на коробках, таре и упаковке. «Чтоб знали!» — стало присказкой у девочек, формирующих заказы для покупателей продуктов и товаров.

* * *

Одной из проблем, которую пришлось решать Лиззи в те годы, стала вода. ЮАР и в её мире страдала от нехватки влаги, хотя, по данным геологоразведки, под землей в этой части света имелись огромные запасы чистой воды, только добыча её была сопряжена с трудностями и большими затратами.

В пансионе был колодец, пока его хватало на ежедневные нужды, но Лиззи понимала: расширение производства при росте численности обитателей, учетом нужного ей уровня гигиены (душ для всех, например), без дополнительного источника воды невозможен. Привлекать сторонних изыскателей ей не хотелось: кто знает, как поведут себя власти, если обнаруженный пласт будет обильным или легким в использовании? Нет, надо делать все максимально скрытно. А кто ей в этом поможет?