Онлайн книга «Подменная дочь»
|
* * * Стартом «гонки на выживание», стал, естественно, визит дам Лян и мой экспромт по «захвату заложников» в лице Чен Юнь и племянников, проведенный на чистом адреналине и интуитивном артистизме…Да не суть, что мною тогда двигало, важно, что получилось без шума и пыли оставить гостью в особняке Гу! Когда я рухнула в кресло, шумно выдыхая от усталости, не сразу поняла, а чего это все вдруг засуетились? Оказалось, что рухнула не я одна — следом на пол шмякнулась Чен Юнь в глубоком обмороке… Ой, шум, крики…Пришлось руководить бабской паникой: сестру тащить в комнату, отправлять Мяо за лекарем, приводить в чувство бабушку и беременную, сидеть рядом с обеими, обмахивая веером…А потом…наблюдать страшную истерику сестры, когда она сначала беззвучно плакала, глядя на нас, потом раскачивалась, как болванчик и бормотала непонятное, потом начала сумбурно благодарить, хватать за руки, просить прощения, рыдать в голос, перейдя в финале на усталый икающий вой… Примчавшийся лекарь Сюн оперативно провел диагностику, иглоукалывание, чтобы снять последствия истерики, выписал рецепты всем (успокоительный, укрепляющий сборы — много всего), выдал рекомендации по уходу и диете, обещал заходить каждый день и привести свою помощницу-акушерку для более тщательного осмотра беременной, посоветовал быть нежными и терпеливыми к эмоционально и физически истощенной Чен Юнь и ушел, сказав не будить её столько, сколько возможно… Мы и не будили…Да это было бесполезно: девушка даже не почувствовала, как мы её с Мяо раздевали, обмывали, ругаясь и плача над синяками по всему телу, исколотыми пальцами, шрамами на икрах и спине, худобе до прозрачности…Да ужас! Чен Юнь проспала два дня, вставая в туалет и давая напоить себя бульоном. Мальчишек старательно отвлекали все домашние и собаки, а мужиков удерживала от разборок я — спаррингами, выпивкой, уговорами и планированием развода сестры без членовредительства… Они мне не поверили, и тогда я заставила их осмотреть тело Чен Юнь лично. О, сколько пафоса, сколько возмущения нарушениями приличий, сколько обвинений было брошено в мой адрес! Но я буквально силой заставила этих ханжей глянуть на её ноги и запястья, где виднелись следы… от веревок, наверное…Потом рассказала об услышанных откровениях Лули, маркизы, Цзяна-старшего, Хэ Ки… Пили всю ночь…По итогу решили уточнить, что можно, про дела в особняке Лян, не показывая истинных чувств хозяину, наоборот, сблизившись, по возможности, для притупления бдительности врага… И выслушать саму Чен Юнь, конечно же. * * * Не хочу вспоминать этот хоррор…У меня богатое воображение, да и прошлая жизнь изобиловала информацией о человеческих пороках, так что многое из недосказанного отрешенной и все равно стыдящейся собственной откровенности Чен Юнь представить мне лично было нетрудно: избиения, наказания за «строптивость», психологическое давление, тяжелый труд (вышивала на все семейство), унижения (муженек с наложницей устраивали показательные оргии перед ней)…Все и не перечислишь… «Девочка хлебнула полной ложкой…И боролась за себя, сколько могла…Одна, среди чужих и сильных, сумела выжить, заплатив страшную цену разочарованием, эмоциональным выгоранием, здоровьем…» — думала я, скрепя зубами и мечтая придушить всех в доме Лян: |