Книга Анна в тридевятом царстве, страница 95 – Лора Лей

***

Однажды, уже когда основные полевые работы закончились, от Карла прибыл посланец. Генерал сообщил, что едет в Штудгарт и надеется вернуться к Пасхе, гостий советует в замке придержать до его приезда и быть осторожнее.

Новости не радовали. А тут еще и с Вандой стали происходить непонятные вещи. Экономка избегала общения вне служебных обязанностей, все чаще раздражалась, обижалась на самые невинные шутки. С Анной вообще перестала разговаривать, а вот у гостий пропадала все свободное время: водила их в дальние деревни по хорошей погоде, шила наряды, выделяя деньги из хозяйственных расходов (это отследил Мирко), забросила огород, периодически забывала сказанное и выглядела все хуже день ото дня. Клара почти обосновалась на кухне, всячески демонстрируя хозяйственное рвение и заботу об экономке. Все чаще обеды и ужины, на которых вновь стали собираться обитатели замка (кроме отсутствующего Карла), готовились под руководством Клары, а уборкой служанки занимались под наблюдение Эммы.

Анна пожалела, что так отстранилась. Но у неё были дела с женской бригадой: весенняя стрижка овец требовала скорой очистки шерсти, поэтому Воронцова пропадала в деревнях, в замке находилась утром, поливая посадки в теплицах и на огороде, куда Ванда вообще не заходила, и вечерами-на помывку и ужин.

Клара же с Эммой с каждым днем становились все более уверенными и здоровыми: исчезла бледность и подавленность, округлились щеки, заблестели глаза и волосы, обновились наряды. Статная блондинка с голубыми глазами, крепкой грудью и широкой улыбкой, Клара являла собой образец немецкой матроны с плакатов времен Гитлера, как помнила Анна Николаевна. Эмма тоже поправилась, смотрела прямо, спину держала ровно, ходила тихо и плавно, а говорила весьма уверенно, как хозяйка. Хенрика встречали обе, суетились вокруг наседками, подвигали тарелки и льстили, требовали рассказать о делах, жалели. Короче, очаровывали и охмуряли, совершенно не обращая внимания на присутствие Ани. Воронцова находила это забавным, изредка все же встревала в разговор и осаживала гостий едкими замечаниями или неудобными вопросами. Те злились, но сдерживались — пока, понимала попаданка. Что-то зрело в замке, определенно.

***

Как известно, количественное рано или поздно переходит в качественное. Так и случилось в замке Вайсов, когда вернулся генерал. Его не было полтора месяца, и вид мужчины говорил, что легко ему не было: Карл выглядел усталым, раздраженным и похудевшим. Вернулся он после обеда накануне Пасхи, когда Хенрик был в Лесной, а Аня сидела на стене около своих теплиц, уступив кухню слабой и вялой Ванде и обосновавшейся там же, на правах главной, Кларе. Эмма третировала слуг, добиваясь только ей известных стандартов чистоты. Эту сцену и застал генерал, возникнув за спиной Эммы, одетой в одно из дорогих платьев его покойной жены, от которого в свое время отказалась попаданка, не желавшая пользоваться чужими вещами не из-за брезгливости, а из уважения и скромности.

— Что здесь происходит? — заорал генерал, когда услышал, как Эмма отчитывает сжавшуюся от страха молоденькую служанку, которую раньше не видел. — Кто дал вам право командовать в моем доме? Где Ванда и Анна? И почему на вас платье моей жены?

Эмма от неожиданности вздрогнула, но быстро пришла в себя и низко присела в реверансе, показывая хорошие манеры и смиренность.