Книга Город Тысячи Пещер, страница 67 – Анна Синнер

Иллай лежал на лестнице у фонтана в луже крови. Мощную шею принца рассекала глубокая рана со рваными краями. Аста приземлилась прямо на колени и прощупала пульс. Живой. Но он ее не слышал и не видел. Черные глаза смотрели в бездну. Смуглая кожа побледнела. Вены на шее почернели и вздулись. Яд. Рана была смертельной. Жизнь стремительно покидала принца. Счет шел на секунды… Весь день Аста думала, что ей будет трудно сделать выбор. Вернуться домой, к привычной жизни или, перечеркнув прошлое, остаться в Сейгарде и жить по своим правилам. Оказалось, и не было – то никакого выбора. Иллай был не просто семьей, он был частью Асты. Ее душой и сердцем. Отражением в зеркале, хоть и искаженным, раненным, побитым жизнью. Еще раз потерять его она не могла. Схватила валяющийся рядом камень с острым краем и полоснула по запястью, приложив окровавленную руку к ране на шее принца:

– Enna’e sotto randere’nae laer fessaro nallo annoro.

Боль пронзила руку, украсив запястье замысловатым узором кровавой клятвы. Иллай судорожно выдохнул. Сработало. О том, что именно она натворила, Аста подумать уже не успела. Потеряла сознание и грохнулась на ледяной пол рядом с принцем.

Рейден Омни.

Рейден стоял в дверях, сжав в руке тарелку с блинчиками. С мясной начинкой, свернутыми в конвертик, поджаренными до золотистой корочки. Все, как она любила. Боги, как же он надеялся, что зрение его обманывает. Дурак. Как только он вообще умудрился ей поверить? Девица ведь чуть ли не рыдала, когда в кабинете Лиора он забылся и по привычке назвал ее молью. Вот он и поперся на кухню, надеясь хоть как – то загладить вину. Поначалу, собрался просто прихватить пару – тройку пирожков. С пылу с жару. Но потом вспомнил слова беса о кулинарных пристрастиях Астории. Как назло, когда он пришел, все блины с мясом, что приготовила Анна, уже растащили голодные студенты. Повариха и вовсе куда – то запропастилась. Пришлось потрудиться. Измельчить мясо, поджарить его с лучком и зеленью. Приготовить блинное тесто. Пожарить. Добавить начинку и завернуть конвертиком. А потом снова поджарить до корочки на сливочном масле. Провозился добрых полтора часа.

И что в итоге? Она стояла и целовалась… С принцем! И делала это, надо сказать, с превеликим удовольствием. Тарелка с блинами полетела в ближайшую урну.

Таких конфузов в жизни Рея еще не было. Взрослый же мужчина, а попался на крючок столичной фифы. Он ведь был уверен, что хоть каплю влечения к нему она все же испытывает, несмотря на наличие жениха. Оказывается, влип не он один. То, что Иллай уже простил девице помолвку с сыночком Гордона, он понял еще утром. Когда вместо привычно хаотичного пламени с пальцев принца сорвался добротный огненный хлыст, вмиг заарканивший несущегося на Берлейн грифона. Настолько она была дорога мальчишке. И Рей даже обрадовался. Иллаю нужно было хоть что – то из той, старой жизни. Но как только он увидел поцелуй, чуть не задохнулся от ярости. Рано или поздно девица узнает, что ее сила стабильна, вернется домой и выйдет замуж за своего Винсента, а принц так и останется в пещерах, и Рею снова придется собирать наследника по осколкам. Сам виноват. Надо было послать мамашу – артефактора куда подальше и в первый же день отправить Берлейн обратно в Килденгард.