Книга Лекарка поневоле и опять 25 примет, страница 60 – Ульяна Муратова

С появлением мужика в доме во мне проснулись внезапные желания готовить разносолы, разбирать шкафы, покупать новую одежду и даже — никогда бы не поверила! — заниматься консервацией.

Вопрос со старостой Эрер решил на удивление просто — принёс клятву о том, что он не Странник, договорился сделать холодильный ларь в подарок и пообещал периодически заряжать накопители. Перебрал старенький магомобиль совместно с ещё парочкой деревенских умельцев, что-то там смазал, подтянул и улучшил, после чего мага окончательно приняли как своего. Видимо, врождённая предубеждённость против полуночников пасовала перед практической пользой. Но и Эрер вёл себя крайне достойно, ни словом, ни делом не ставя себя выше других.

Шельма тоже приняла опаснопальцевого гостя благосклонно. Учить с ним команды не любила, ворчала на кошачьем, ходила жаловаться на воспитательный произвол мне, но всё же уважала и давала ему почесать сокровенное — пятнистое пузико.

А на меня накатило невероятное счастье, настолько огромное, что иной раз вытесняло воздух из груди, заставляя задыхаться самым классическим образом — от нежности и свежести. Её в первый осенний месяц в предгорье хватало, и погода стояла просто потрясающая. Было солнечно и прохладно, а кристально чистое лазоревое небо казалось бездонным и по-особенному прекрасным.

Несколько недель пролетело так быстро, что я и опомниться не успела — только и ориентировалась, что на ярмарку, которая должна была вот-вот начаться.

Я ждала её с особой затаённой гордостью, как хозяйка. Заготавливать сухофрукты и сушить ягоды мы с Луняшей и Таллой начали ещё летом, а теперь настала пора консервировать овощи, и с этим обещал помочь Эрер. Он активно развивал свои кулинарные таланты, а я и не думала возражать — почти целиком перекинула готовку на него, а сама пекла только хлеб и пирожки, лишь иногда балуя домашних пельменями.

Земную кухню я тоже старательно вводила в рацион, к примеру, сделала несколько литров вкуснейшего соуса ткемали. Услышав название, Эрер насмешливо расспрашивал меня, кого они ткемали и что значит этот глагол, однако еду теперь ткемалил с большим удовольствием.

Мы с Эрером изучали друг друга, много разговаривали обо всём на свете, а я теперь открывала приёмную только после обеда и только по требованию. Он начал ложиться раньше и вставать в районе четырёх часов дня, чтобы подстроиться под моё расписание и проводить как можно больше времени вдвоём.

Больше всего меня заводило то, как он целуется. Хотя… нет, дело даже не в самих поцелуях. Когда он подходил, запускал пальцы в волосы, чуть оттягивал мою голову назад… вот в этот момент, в эти несколько томительно прекрасных секунд, когда я ещё не знала, что именно он сделает дальше — овладеет губами, наклонится к шее и поцелует, зароется носом в кудри и жадно вдохнёт мой запах, дразняще прикусит мочку уха или просто посмотрит в глаза так, будто мира вокруг просто не существует — вот в этот момент я растворялась в сладкой покорности, забывала своё имя и истекала предвкушением.

То ли тело Ланы оказалось темпераментнее моего собственного, то ли это от близости с Эрером у меня перегорали предохранители и срывало все стоп-краны, но я порой просто не хотела вылезать из постели.

Поначалу немного смущало, что Эрер так залипал на мои стопы, но потом я подумала: а что в этом такого? Очевидно же: если у мужика есть фетиш, то надо либо найти в нём удовольствие и дать волю фантазии; либо не удивляться, когда мужик на нём окончательно зациклится и найдёт разрядку на стороне; либо расставаться, если чужие желания кажутся совсем уже неприемлемыми.